Пусть сам храм и был блестяще белым, черная кайма обсидиана и других темных камней шла по каждому этажу храма, а врата и вовсе были выдолблены из цельной черной глыбы. Мерцающие во тьме кристаллы холодным светом озаряли пещеру, в которой и находился храм, и впервые в жизни Хелерея почувствовала себя в этом месте настолько неуютно.
–Это не наш храм, – шепот древней эльфийки слышался совсем глухим и тихим, словно она говорила где-то далеко, – Такую архитектуру я видела как-то неподалеку от моих владений. Не эльфийская, ни капли.
Для Хел, жившей здесь с тех времен как ее маленький уютный мирок семьи разрушился, храм не был чем-то необычным, но она признавала, что их обиталище определенно отличалось от остального Кар-Хиира. Кто-то намеренно делал все будто бы наоборот – цвет, строение, и даже эта башня, они были как будто не отсюда, и выглядели несколько чуждыми в темной и несколько мрачной обстановке пещеры.
Она была первой. Хелерея поняла это каким-то внутренним чутьем – ни одного из тех, кто всегда обитал в этом храме, сейчас в нем или даже рядом не было. Ни одного живого темного эльфа. Странно было то, что даже Адепт покинул храм.
Внезапный порыв накрыл девушку, и та бросилась к вратам. Пробежав через внутренние помещения, темная эльфийка направилась туда, куда еще не ходил ни один из учеников – в башню, где жил их наставник. Нечто, на грани сознания зудело, какая-то назойливая, но абсолютно неразборчивая мысль, что толкала ее туда.
Почему храм тех, кто никогда не поклонялся Тьме, оказался в самом сердце ее владений? Почему ощущение скверны не было чем-то неправильным для этого места? Почему никто до сих пор не уничтожил место, что разрушало всех, кто был с ним связан?
Эридана не знала ответа на этот вопрос, но предполагала, как можно узнать. Девочка, на несколько мгновений замершая перед этим проклятым храмом сама невольно дала подсказку. Сила Архонта росла в ней, и если раньше Хелерея не осознавала ее, то сейчас неосознанно использовала ее. Когда темная эльфийка смотрела на некогда дом, ее глаза сверкали бирюзой, такой привычной и знакомой древней эльфийке. Как давно она не могла лицезреть магию, что была родной для всех эльфов. Девочка не понимала, что несет за мощь в своей крови, и так бездарно использовала свой дар. Впрочем, Жизнь, как и Тьма в ней в целом были слишком нестабильны и неправильны, так что неудивительно что Хелерея не могла полноценно использовать их, размениваясь на подобные фокусы. Если бы она только могла, Эридана бы уже научила девочку, как не тратить столько энергии на простейшие формы магии жизни, но, именно такие всплески давали ей подпитку на том уровне, на каком тьма не могла дать никоим образом. Она была той, кто не поддался искушению Искаженных, той, кто почитал Мать Тьму а не Бездну, той,