– И что, он послушается? Гадость какая… – меня даже затошнило.
– Поверь, подруга, в таких семьях только так и женятся – на связях, на деньгах или на тех, кого выберут родители, – авторитетно заявляет Лара. – Денег у семьи и так навалом. Связей хватает. А Димочке уже сорокет стукнул, давно пора остепениться и внучат маме подарить.
– Так у мамы уже есть внук. Внучка, то есть, – бубню я. Почему-то становится неприятно, когда представляю губастую Асю в роли жены смазливца.
«Ася – тать в ночи» – вспоминается имя из Диминого телефона. Уверена, наша Асенька и есть та самая тать…
– Есть внучка? – Лара впивается в мое лицо жадным взглядом. – Откуда инфа?
Я пожимаю плечами:
– У Платона дочка родилась.
– У Диминого брата родился ребенок?! Он что, женился?! – ахает Лара. – Или от любовницы какой-то?
Я, конечно, точно знаю, что от жены, причем любимой. Хочу сказать об этом, но тут взгляд Лары переползает на мою макушку и застывает. Ярко накрашенный рот испуганно округляется, превращаясь в маленький красный бублик.
Сбоку нависает тень, и меня окутывает хорошо знакомый запах мужского парфюма – последнее время я то и дело вынуждена им дышать.
– Амалия Андреевна, вам не передали, что я вас жду? Или вам нужно особое приглашение? – звучит необычно спокойный, почти ласковый голос начальства.
Только успеваю удивиться, что это случилось с вечно орущим на меня Димой, как он рявкает прямо мне в ухо:
– Вересаева! Живо в мой кабинет!
От неожиданности я подскакиваю. Чашка в руке дергается, и кофе густой струей выплескивается на Димины брюки. Аккурат в район ширинки.
Упс, как говорится.
8
– Вересаева, твою же мать! – рычит Дима, а я сдуру хватаю стопку бумажных салфеток и прижимаю их к пятну на его брюках – чтобы кофе не успел впитаться в ткань.
Ой-й-й, и еще раз упс! Нет, упс, упс, упс!!!
Под моей рукой совершенно отчетливо оживает и поднимает голову… кое-что, живущее в Диминых штанах.
Бли-ин, а оно очень неслабого размера, это кое-что!
Мне кажется, в этот миг весь офис замирает: смолкают разговоры, перестает фырчать кофемашина и гудеть холодильник за барной стойкой.
Мерещится, что все головы поворачиваются в нашу сторону и наступает тишина.
Я, как дура, сижу и продолжаю прижимать стопку салфеток к Диминому паху. А он все набухает и набухает…
И что мне теперь делать? Уберу руку, и все увидят, какой у него там… армагеддон.
Так и держать? Совсем дурость…
Вот это я попала!
– Вересаева, ты ничего не попутала? – раздается над головой совершенно спокойный Димин голос. – Руки убери. Без твоей помощи обойдусь, бандитка.
Мужская рука накрывает