– Научим, вот вернемся и проведем здесь пару денечков. Правда же? – подмигнул Шегилу дракон и направился за Анной. – Стой, разве же так можно? Первый раз надо заходить в воду не так!
Анна развернулась на его голос и спрятала лицо в ладошках. Два дракона стояли перед ней, в чем мать родила, но как же они были хороши. Анна развела руки и отвернулась, хохоча: – Не думала, что вы такие развратники мальчики.
– Мы не развратники, – обиделся Петефин, – я вот, например уже пять лет, как люблю одну женщину, хочу, чтобы она на меня посмотрела не как на друга, а как на любовника. А она лишь хохочет и закрывается от меня, укрывается в своем горе, – он стоял позади Анны, а потом развернул ее к себе лицом и перехватив ее за подбородок, заглянул в глаза. – Не молчи.
– А что я должна сказать? Я не знаю. Я забыла, – она смотрела на дракона и видела мужчину, молод, красив, и в глазах тоска, боль.
– Не мучай ее, я вот тоже ее люблю, но не требую же немедленного ответа. Ей тоже надо ко всему привыкнуть, – перехватил ее правую руку Шегил. – Начало уже есть. Браслет то уже сняла.
– И откуда вы все знаете? – фыркнула Анна, не замечая, что краснеет.
– Его не было еще на приеме. Мы чувствуем это, – перехватывая ее вторую руку, ответил Лихог и впился губами в ее ладошку. – Отпусти все, дай себе эту возможность, дай себе возможность любить. Дай нам шанс.
– Что сразу двоим? – ахнула Анна, испуганно глядя на мужчин.
– А что, двое в постели – это весело, двойное удовольствие, – поднося к своим губам ее ладошку и целуя ее, произнес Китт. Перед Анной маг, черные глаза сверкают на красивом лице, брови сдвинуты, а глаза ловят любое изменение на ее лице. А когда Анна поняла, что сегодня ее не отпустят просто так, в ее глазах поселился испуг и Китт изменился. В следующее мгновенье он уже стоял позади нее и перехватив рукой за животик, прижав к себе, зашептал. – Ничего не бойся, расслабься, и дай себе слабинку, маленькую. Отпусти все, дай себя любить.
– Но…
Но ей не дали продолжить, Лихог вставал перед ней и перехватив ее голову двумя руками, беря ее в захват, впился в губы, а потом резко отпустил: – Дай себя любить. Мы все сделаем сами, отпусти все, о чем думаешь, просто отпусти. Мир не рухнет, если ты проведешь с нами этот день, а вот тебе это необходимо как воздух.
– У меня есть дочь, есть обязанности…
– У меня два сына, у Шегила тоже, но это не мешает нам любить тебя, – ей в губы говорил Петефин. А Шегил уже отводил ее серебреные волосы от тонкой шейки и целовал ее за ушком, нежно прикусывая кожу. И Анна сдалась.
«Что я теряю? Ничего. Может быть немного уважения, чуточку гордости. Но в остальном все останется на том же уровне».
И она сдалась. Обхватив руками шею дракона, позволила ему себя поцеловать. Нежно ласково, его губы ласкали ее губы, прикусывая и тут же зализывая. Его язык пробовал ее зубки, заставляя забыться, отпустить все проблемы, которые она сама себе рисовала в своей голове. Тараня