А вот танцы с Алешей Сашу от души повеселили. Алеша при всей своей юности и миловидности был слишком угловат и нескладен, танцы давались ему с трудом, а потому он постоянно ошибался, чем заставлял Сашу весело хохотать. Она пыталась его поддержать и вести в танце, но Алеша то путал руки, то начинал не с той ноги, от чего смеялся и сам, вспыхивая и бросая на Сашу виноватые взгляды. Саша лишь весело обнимала его и, поймав его ладони руками, снова пыталась вести.
Выбившись из сил, Алексей забавно сдул повисшую влажную челку со лба и, нескладно поклонившись Саше, уступил очередь прочим кавалерам, отходя к старшему брату, который стоял в кружке офицеров. Ловя его взгляд, Саша понеслась в безудержном вальсе, увлекаемая бесконечной чередой кавалеров, что пытались завладеть ее вниманием. Их имена и лица, заученные комплементы и остроты тонули в звуках живой музыки. Саша и не старалась их запомнить, а просто улыбалась и танцевала. Танцевала, как никогда!
После очередного вальса, она уже и не помнила, какого по счету, Саша почувствовала легкое головокружение. Тугой корсет мешал ей вдохнуть полной грудью. Да и платье было довольно тяжело, особенно длинный шлейф. А потому, виновато улыбнувшись очередному подскочившему к ней офицеру, она стремительно прошла к дальнему окну гостиной, желая передохнуть. Здесь в полутени, возле фортепиано, у открытого настежь окна можно было спокойно отдышаться, при этом открывался хороший обзор для наблюдения за всеобщим весельем. Упав на стоявшую у окна банкетку, на которой давеча они с мамой сидели и играли в четыре руки, Саша принялась отчаянно обмахивать себя веером, пытаясь выровнять разгоряченное дыхание.
– Мое восхищение, юная леди, – послышался вдруг совсем близко чей-то знакомый насмешливый голос.
Саша от неожиданности вздрогнула и обернулась. В самом углу, куда слабо попадал свет, в кресле, закинув нога на ногу, сидел тот самый Шацкий, спаситель ее шляпы! Он широко улыбался, не сводя с нее глаз. Она его сразу узнала, почувствовав, как кровь почему-то сначала совершенно отхлынула от лица, а потом ярким румянцем вспыхнула на припудренных щеках. В недоумении Саша произнесла:
– Вы?…Что вы здесь делаете?…Простите, не помню, как вас зовут, – соврала она зачем-то и, пытаясь скрыть свой испуг и смущение, отвернулась.
Он, нисколько не смущаясь, приподнялся и театрально поклонился, протягивая ей руку для приветствия.
– Никита Васильевич Шацкий, прелестная незнакомка. Не хочу вас смущать, но, похоже, что меня пригласил ваш отец… –