– Ах, но вы же… Вы же того, – он покрутил у виска пальцем.
Я оглянулся по сторонам, будто нас могли подслушать шпионы, прячущиеся в погребе за бочками, и жестом пригласил ему нагнуться поближе. Старый вытаращил глаза и срочно приблизил ко мне свою скукоженную ушную раковину.
– Семён, я на самом деле «не того», – после этого я снова принялся за еду, а дед долго переваривал эту информацию, – но такой лев как ты ведь давно это приметил, – я кивнул своим мыслям вслух, – раскусил в два счёта – вот поэтому я к тебе и обратился как к опытному человеку.
– А, это… Д-да, – согласился Семён, бегая по сторонам глазками, дрожащие руки потянулись к поясу. – Вы простите, барин, я…
– Валяй, – с набитым ртом разрешил ему присосаться к фляге, даже издали я почуял, какой ядрёной была эта сивуха.
– Будешь? – протянул похрабревший дед.
Я отрицательно покачал головой и вытер рот.
– Так, Семён, я знаю, ты правильный мужик, но никаких больше «будешь», ты понял? Я дворянин и фамильярностей не потерплю.
– Ох, – ударил себя по губам дед, – простите дурака, простите дурака, – он бухнулся лбом о пол и истово ударил им пару раз, ещё бы чуть-чуть, и выбил бы себе мозги – пришлось срочно схватить его за плечи.
– Но-но Семён, хватит, что ты?
– Бес попутал, это всё она самогонка проклятая, – плаксивым голосом оправдывался старик. – Что же это, вы теперь барин не дадите Ульяне вольную?
– Так, Семён, ты, похоже, не понял – я слов на ветер не бросаю, – мне понравилось, что он упомянул только внучку. – Просто у тебя своя роль – у меня своя, и мы не должны из неё выходить, ясно?
– А-а-а-а, – его глаза и рот расширились, и я смог увидеть целый ряд недостающих зубов. – Это вы знатно придумали, это… Ты… Вы голова, барин. Голова, ещё какая…
– Если я голова, то ты теперь мои глаза, Семён. Послужи мне верно, и я в долгу не останусь. Надоело притворяться – убить хотели меня братья. Так и грозили…
– Вот оно что… – поднёс заскорузлый палец ко рту старик.
– Да, Семён, у дворян всегда так – им загубить младенца много не надо. Раз, и в канаву, чтобы не лопотал. А я что? Я испужался, несмышлёный был, но потом понял: либо так, либо умереть, понимаешь?
– Какмо не понять, Артём Борисшь, бедная ты голова… – его мясистый нос шмыгнул.
– Отставить, – строго пригрозил я ему пальцем и убрал в сторону пустую тарелку с деревянной ложкой. – Львы не плачут.
– Это как? – удивился дед.
– А вот так!
– Откуда ж вам знать? – с хитрецой вдруг подковырнул Семён.
– А я в книжках читал, – быстро нашёлся я, не ожидая такой проверки от старого. – Могу и тебя научить.
– Да-а-а, – он с раздражением махнул рукой. – Нужно мне это ваше чтение? Одна досада с него – от ума горя потом не обрёшься…
– А внучке хочешь будущего хорошего? – поддел я его за больное.
Семён