У красной ковровой дорожки, постеленной от ворот до парадного входа в замок, стоял… настоящий рыцарь, заслуженно прославленный многочисленными подвигами, отправленный на покой по выслуге лет: прямая, несмотря на весьма почтенный возраст, спина, сильное сухощавое тело, уверенный прямой взгляд. И хотя обе его ладони лежали на рукояти трости, но старик вовсе не опирался на нее.
Александр вышел из машины, подошел к старику и, благоговея перед его величием, сам не понимая почему, видимо, пробудилась память предков, церемонно поклонился хозяину замка.
– Александр Харт, – произнес старик.
Изобретателя передернуло – он ненавидел свою фамилию. Он носил фамилию матери – когда-то именно отец взял ее, чтобы скрыться от преследований за преступления бурной, бандитской юности. В минувшие времена мужчина принял решение начать всё с чистого листа: женился на прекрасной девушке, в которую был безумно влюблен, нашел приличную работу, занялся спортом и воспитывал сынишку в атмосфере заботы и доброты, но Эмилия Харт бросила мужа, убежав с каким-то богатеньким хлыщом, оставив мужа с малолетним ребенком на руках – потерянного, обиженного. Отец так и не оправился от удара: бросил спорт, перестал заниматься сыном, запил.
– Приношу извинения за напоминание, – старик протянул руку: – Оттон Вульф.
Александр пожал:
– Рад нашему знакомству.
Молодой человек был удивлен, насколько же сильна рука хозяина.
– Прошу, – пригласил Вульф.
Александр не верил своим глазам: витражи, колонны, остроконечные арки, сводчатые потолки, росписи и резьба – сумрачное великолепие готики поражало воображение.
Оттон привел гостя в уютную изысканную гостиную с камином, обставленную резной, обитой дорогой тканью мебелью. Золоченая потолочная люстра свисает со сводчатого расписанного роскошными орнаментами потолка, поддерживаемого полуколоннами с веерными нервюрами; фамильные портреты развешаны по стенам как напоминание о величии рода и преемственности поколений; на полу – тяжелые темные ковры; на комодах и столиках расставлены элегантные бесценные подсвечники.
Александр даже замешкался, не решаясь присесть на старинный диван у камина, в котором успокаивающе потрескивал огонь, – Вульф, заметив это, заверил гостя, что он может чувствовать себя как дома. Оттон лично наполнил бокал гостя отменным бренди, желая, чтобы Александр чувствовал себя свободнее.
– Сэр, – начал Александр, когда Оттон опустился на соседний диван, – хотел бы выразить вам свою искреннюю благодарность за сегодняшний… подарок.
– Пожалуйста, –