Четырехсторонняя оккупация Германии и Австрии. Побежденные страны под управлением военных администраций СССР, Великобритании, США и Франции. 1945–1946. Майкл Бальфур

целей союзники поставили искоренение нацизма. Но когда победа, наконец, пришла, то в формальном смысле это оказалось вовсе не проблемой. Нацисты нигде не засиживались и не дожидались, пока союзники их «искоренят»; они не ждали, пока их изгонят из страны соотечественники; они просто исчезли. Первой задачей, стоявшей перед союзниками, было решить, кого поставить на их место. Однако акцент на том, чтобы оставить все на усмотрение германских властей, не сопровождался указаниями на то, как должны выбираться сами эти власти.

      Первые офицеры военного правительства США явились в города и деревни, где стояла гробовая тишина, где пахло смертью и разрухой. Они пришли в деревни, где над каждой дверью висел белый флаг, где лица за забаррикадированными окнами можно было скорее почувствовать, чем увидеть.

      Бургомистры и ландраты выбирались на основании заранее составленных списков. Как правило, офицер военного правительства вызывал к себе городского или сельского священника, учителя местной школы, нескольких местных жителей и просил предложить кандидатуру бургомистра или ландрата. После нескольких совещаний и как можно более тщательного изучения… выбирался временный административный начальник, а тот, в свою очередь, назначал других профессиональных руководителей, таких как начальники полиции и пожарной охраны, начальник продовольственной службы, местный клерк, инспектор автотранспорта и другие необходимые должностные лица.

      Первоначально военные правительства набирались из офицеров и лиц, непригодных к боевой службе; по очевидным причинам самые способные и активные люди в войсках были недоступны, поскольку войну еще предстояло выиграть. Предпринимались некоторые попытки, особенно в Соединенных Штатах, набирать свежих людей с особой квалификацией, но их искали скорее в технических областях (например, в здравоохранении или муниципальном землеустройстве), нежели среди специалистов по общему управлению или среди тех, кто в той или иной степени знает Германию. Большинство отобранных проходили курс обучения (а иногда, чтобы скоротать время ожидания, целый ряд курсов), но при этом армейской организации и навыкам владения оружием уделялось столько же времени, сколько и структуре немецкого общества[19]. Значительный объем информации был изложен на бумаге, гораздо меньше передавалось офицерам, которым предстояло ее использовать, и еще меньше было усвоено. Лишь небольшая часть слушателей владела немецким языком, а в тех случаях, когда (как это часто бывает в армии США) способность хорошо говорить на нем обусловлена немецким происхождением, это, как правило, влияло на мировоззрение и становилось скорее помехой, чем помощью[20].

      В эти первые дни военным правительствам неизбежно приходилось полагаться на советы местных жителей, и многое зависело от того, к кому именно обращались. Большинство советов на Западе имели консервативный уклон[21]. Например, умение говорить по-английски было