– Повредил ногу! – ответил Бине. – Я не вижу ничего особенного, из-за чего стоило бы поднимать столько шума. Возможно, он ушиб ее…
– Человек с ушибленной ногой так не кричит, – сказала Мадам через плечо Климены. – Может быть, он вывихнул ее.
– Этого я и боюсь, – захныкал Скарамуш.
Бине с отвращением сплюнул.
– Отнесите его в постель, – приказал он, – и сходите за врачом.
Распоряжения были исполнены. Явился врач и, осмотрев пациента, сообщил, что у него нет ничего страшного – просто при падении он, должно быть, слегка растянул ногу. Несколько дней покоя – и все будет в порядке.
– Несколько дней! – воскликнул Бине. – Тысяча чертей! Вы хотите сказать, что он не сможет ходить?
– Это было бы неблагоразумно да и невозможно – ну разве что несколько шагов.
Господин Бине расплатился с доктором и сел думать. Он налил себе бургундского, без единого слова залпом выпил его и уставился на пустой стакан.
– Вечно со мной случается что-то в таком духе, – проворчал он, ни к кому не обращаясь. Все члены труппы стояли перед ним в молчании, разделяя его уныние. – Пора бы мне знать, что не одно, так другое произойдет, чтобы все погубить, когда впервые в жизни по-настоящему повезло. Ну да ладно, все кончено. Завтра собираемся и едем. И это в лучший ярмарочный день, когда мы на вершине славы и могли бы выручить целых пятнадцать луидоров! Не тут-то было – все летит к чертям! Проклятье!
– Вы хотите отменить завтрашнее представление?
Все – и в том числе Бине – повернулись к Андре-Луи.
– А что же нам делать? Играть «Фигаро-Скарамуша» без Скарамуша? – насмешливо спросил Бине.
– Конечно нет. – Андре-Луи вышел вперед. – Но можно ведь перераспределить роли. Например, у нас есть прекрасный актер Полишинель.
Полишинель отвесил ему поклон.
– Тронут до слез, – заметил он, как всегда сардонически.
– Но у него есть собственная роль, – возразил Бине.
– Маленькая роль, которую мог бы сыграть Паскарьель.
– А кто будет играть Паскарьеля?
– Никто. Мы его уберем. Пьеса не должна пострадать.
– Он предусматривает все. Что за человек! – съязвил Полишинель.
Но Бине не спешил соглашаться.
– Вы предлагаете, чтобы Полишинель играл Скарамуша? – недоверчиво спросил он.
– А почему бы и нет? При его способностях он должен справиться.
– Опять-таки тронут до слез, – вставил Полишинель.
– Играть Скарамуша с такой фигурой? – Бине приподнялся, чтобы ткнуть указующим перстом в сторону плотного, коренастого коротышки Полишинеля.
– За неимением лучшего, – возразил Андре-Луи.
– Тронут столь глубоко, что рыдаю в три ручья. – На этот раз поклон Полишинеля был просто великолепен. – Нет, в самом деле, выйду на воздух, чтобы остыть, – ведь мне столько раз пришлось краснеть.
– Пошел к черту, – напутствовал его Бине.
– Чем дальше, тем лучше. – Полишинель