– Готов.
Пошли по дороге дальше в лагерь. Справа от меня два маленьких ларька. Возле того, который ближе к забору, стоит очередь, человек восемь. «Наверное, это магазин», – думаю я. За ларьками длинное двухэтажное строение, я наблюдал его с торца, когда сидел в беседке, а по левую руку у меня также двухэтажка длинная. Дорога уходит куда-то далеко, и видны там по правую сторону за двухэтажкой и какой-то площадкой грузовые металлические контейнеры, а слева там еще одно длинное двухэтажное здание. Здания все однотипные, длинные корпуса со скатными крышами и стенами, покрытыми сайдингом цвета кофе с молоком.
Идем спокойным шагом по дороге, затем заворачиваем влево в том месте, где первая двухэтажка заканчивается. Там в торце здания бетонная лестница невысокая и вход в здание. Ныряем под натянутую между двухэтажными корпусами веревку, на которой красуется табличка с надписью «Фильтр», чтобы попасть на площадку. Эта площадка где-то размером двадцать на двадцать метров, грубо говоря. На ней оборудована курилка, состоящая из трех скамеек, стоящих буквой «П». Посреди этих скамеек видна большая «пепельница», или урна, вытворенная из какого-то чана или бочонка железного. На этой площадке я вижу порядка двух десятков прогуливающихся курсантов, или абитуриентов, так их назовем. Абитуриенты одеты в гражданскую одежду. По другую сторону площадки также виден вход в корпус. Что это за корпус, пока мне не известно…
Захожу вслед за Саксонцем в здание. Длинный коридор. Идем по нему, Саксонец останавливается перед дверью в кабинет, на котором висит табличка «Канцелярия», дергает за ручку двери и заходит внутрь. Затем, выйдя из кабинета, я хожу за сотрудником по кубрикам, заставленным кроватями и маленькими тумбочками. Мы ищем свободное место для меня. И вот, наконец, я располагаюсь на нижнем ярусе на кровати. Кубрики все однотипно заставлены – двухъярусные кровати по правую и левую сторону у стены от входа, и такие же кровати у окон. В проходах между кроватями тумбочки для неприхотливого скарба и предметов гигиены. Сумки с вещами поставлены под кроватями. Здесь, на фильтре, как я узнал в этот же день, некоторые сидят очень долго. Хотя старшие по фильтру нам обозначили три или четыре дня, за которые мы должны пройти все кабинеты. Народу на фильтре было предостаточно, наш кубрик, к примеру, был заполнен почти весь, а мест спальных ведь было примерно так двадцать восемь. Не меньше. Может быть, три или четыре места еще оставались свободными на вторых ярусах. Иногда, несмотря на то, что сегодня выходной день, в коридоре просто столпотворение. Люди стайками ходили на улицу, возвращались к своим спальным местам, а кто-то готовил себе чай или собирался в ларек за вкусностями.
В канцелярию меня вызвали, если мне память не изменяет, в этот же день. При этом между вызовом в канцелярию и заходом туда мне еще и предстояло отстоять очередь не плохую. Кто-то также, как я, вызывался туда в первый раз, а кто-то за телефоном своим стоял, чтобы родным позвонить. И вот захожу я в канцелярию. Сажусь за стол перед парнем лет под тридцать… (все тридцатилетние