Ленинградский панк. Антон Соя

и выправил ему паспорт. В квартирке, куда запихнули Колю с покойной матерью, было прописано человек сто. Мой прекрасный друг Миша Башаков отвез Колю набраться азов трезвости в легендарный «Дом на горе», который уже спас от алкоголизма целую грядку питерских рокеров. Оттуда Николай вернулся бодрым и просветленным, и я в первый раз поверил, что все будет хорошо. Малепусенькая комната в огромной коммуналке на Большой Пушкарской улице стала последним приютом купчинского панк-Элвиса. По иронии судьбы последние месяцы жизни Коля прожил в охраняемой парадной, в квартире прямо над головой председателя питерского ЗАКСа Вадима Тюльпанова, чувака, всего на два года старше Коли и тоже большого любителя попеть. Вполне могли бы спеть дуэтом. Может, и поют на том свете.

      В общем и целом, всем миром вернули мы обратно Колю в светлую счастливую жизнь: с паспортом, комнатой и даже пенсией по инвалидности. Живи – не хочу, только не пей! В хор я церковный его отправил к знакомой регентше, только там Колю испугались. Больно уж он был страшен. Подшитый Макс Васильев Колю регулярно в его хоромах навещал, естественно, без бутылки. Но не все были такие сознательные. Старые дружки разведали Колин адрес и так и норовили его поправить. Ну и поправили, конечно. Прямо, как в песне: