Десять дней в Тартессе пролетели быстро, однообразие соединило их в один.
Эти же десять дней тянутся для меня дольше тех трёх лет, что я не видел Элмур.
Каждую ночь за мной приходит слуга и сопровождает к верховному судье. Теперь без пояснений, без предисловий. Мы рассаживаемся на подушках в беседке, Морн зажигает вонючие палочки – для крепкого сна, он говорит, – а я выбираю историю.
О личном больше не говорю, близких мне людей не вспоминаю. Морну хочется слушать про любовь, и я рассказываю старые сказки из моего мира, иногда вплетая в них реальных знакомых.
«А Снежная королева из далёкой северной страны, что за Арадонскими горами, теперь выращивает в своей ледяной беседке прекрасные розы. От избытка могущества или, может, одиночества она до сих пор играет с силами – переплетает нити минувшего с грядущим и пытается вершить судьбы».
Заканчивал я всегда фразой, которая радовала Морна: жили они долго и счастливо.
– Что значит счастье? – Вчера я вдруг засомневался. – Какое оно? Имею ли я право его обещать?
Верховный судья рассмеялся в ответ:
– Любопытно, что тебя смущает эта часть. Мне бы хотелось понять, что означает «долго».
– Это примерно тридцать два месяца и десять дней.
Тому, кто всякий раз украдкой подслушивает снаружи беседки, сказки тоже нравятся: я не начинаю рассказ, пока не стихнут все шорохи за моей спиной, и ухожу спать, лишь дождавшись звука торопливо удаляющихся шагов.
Другим общением я не отягощён. Фред, завидя меня, спрашивает только новости о Кларке. Я – звено в цепочке – передаю, что новостей пока нет. Всегда говорю «пока», ведь моя задача как рассказчика – правильно подбирать слова. Другая задача – искать сведения, но о странниках, которые (предположительно) взяли в плен моего нерадивого ассистента, говорили неохотно. Мятежники, нарушители закона, предатели дома и рода своего, напасть похуже голода и засухи. Они грабят и убивают, везде оставляя свой знак – расколотую башню, охваченную огнём. Ту самую башню, что подпирает небо перед дворцом верховного судьи. Когда я спрашиваю, где искать странников, от меня отмахиваются, как от назойливой мухи: это забота стражей. Так что пока я не преуспел.
Кроме как источник информации и конфет, интереса для Фред я не представляю. Не знаю, в каком эквиваленте ожидания она измеряет время, но проводит его, гуляя по закоулкам дворца. Или с Тимесом. Фред до сих пор не догадалась, что нравится ему. Я попытался намекнуть, но в представлении Фред дружба чужого жениха с чужой невестой скрытых смыслов не имеет. Что ж, пусть играют в гостеприимного местного жителя и туристку, изучают достопримечательности Тартесса. Только светлых кварталов, конечно, – приличные девушки не ходят туда, где водится всякий сброд.
Приличные мужчины тоже туда не