– Как думаешь, можно мне уже перекусить?
Джил приходится взглянуть на свои часы и понять, что он имеет в виду. Как это она умудрилась провести наверху целый час? Ведь даже кофе не выпила, который, может, помог бы прочистить мозги.
– Ой, извини, конечно, твоя очередь, – охает она, вскакивая с места и направляясь к лестнице так поспешно, что едва не забывает отметить окончание перерыва. По крайней мере, это доказывает, что она с головой погружается в работу, говорит Джил себе. По крайней мере, она отдает магазину все, на что способна. Наверняка никто не посмеет требовать от нее большего.
Глава третья
Мэделин
– Посмотри на все эти книжки. Как Дэн думает, сколько здесь книжек? Много?
– Нога.
– Не «нога», Дэн, много. У книжек нет ног. Почти все они на полках. Вот это называется полками. В магазине книжки стоят на полках. А у Дэна дома есть полки?
Неужели папаша сам этого не знает? Должно быть, считает, с малышами можно нести любую чушь. Он со своим сыном в секции «Текстов-крошек» и говорит так громко, что заглушает музыку в колонках, даже Мэд знает, что сейчас играет Гендель. Она в соседней секции, в «Текстах-ходунках», где некоторые книги действительно ушли не на свои места, потому что слишком тонкие, а одна книжка из «Текстов для подростков» разлеглась на верхней полке стеллажа с адаптированными сказками. Иногда Мэделин кажется, что в названиях ее секций на букву Т должно быть слово «Тягомотина».
– Волки! – выкрикивает Дэн и смеется почти так же громко.
– Полки, Дэн. Что, найдем для Дэна хорошую книжку? Какая Дэну нравится?
– Вот эти, – отвечает Дэн, выходя из секции и топая по прямой. – Хорошие.
Мэделин едва не фыркает вслух, потому что малыш направился в отдел с эротикой. Росс в «Психологии» перехватывает ее взгляд, но вроде бы сомневается, можно ли улыбнуться вместе с ней, хотя они же договорились оставаться друзьями. Когда она в ответ подмигивает ему, он быстро отворачивается, так и не улыбнувшись толком. Он стоит рядом с ребенком, который уже снял с нижней полки «Дисциплину чувственности», пока не подходит папаша и не выхватывает у него книгу.
– Это плохая книжка, – говорит он, шлепнув ею по эротическим альбомам на верхней полке, и впивается взглядом в Росса, к которому уже приближается Мэд. – Совсем плохая.
Ей тут же кажется, что он почувствовал между ними с Россом некую связь, но им совершенно не о чем жалеть. И они не допустят, чтобы на работе между ними возникали какие-то моменты неловкости. Она уже забывает, каким осязаемым и шелковистым был Росс внутри нее, и каким гелем для душа отдавал на вкус его пенис, она даже почти забыла, как выглядят его загорелое лицо и светлые волосы с близкого расстояния. Она улыбается ему без всякой задней мысли и продолжает складывать книги в тележку, надеясь, что томов, оказавшихся не на своих местах, будет в ней не больше,