Спрашиваю то, что надо было спросить давным-давно:
– Вы её… грохнули?
– Чего говорите?
– Вы девчонку мою… убили?
– Да вы чего… убили её, говорите? Охренеть не встать, в наши времена женщину и ударить не смели, не то что убить… вообще святого ничего нет…
– Вы мне зубы не заговаривайте, прекрасно знаете, я про что.
– Про что? С похоронами, что ли, помочь?
Бью. Что есть силы. Кулак впечатывается в необъятное, вязнет в нем, беспомощно отлетаю к дальней стене, со звоном и грохотом врезаюсь в витрину, нда-а, а вот мы шедевры и расколотили…
– Парень, ты полегче тут… Ну девчонку твою убили, я-то тут при чём?
– Да кто убил, если не вы?
– Ага, я же киллер со стажем…
– Ну, наняли кого-нибудь… чтобы разговор забрать…
– Ой, парень, чего ты обо мне думаешь… – спохватывается, – а что, разговор тоже пропал?
– То-то и оно.
– Так это торгаши.
– Какие торгаши?
– Рыночные, какие… Вот так продадут кому разговорчик, потом хоп – придут, обратно себе заберут… а девчонка ваша видно домой не вовремя вернулась, когда дом чистили, видно, отдавать сокровище свое не хотела… ценность все-таки… подарок любимого… Ну чего, парень, давай на рынок… пошукаем там… найдем торгаша. Только это, чур, разговор мне. А я уж тебе помогу убийцу найти, молодчики мои душу из него вытрясут… Ты не смотри, что они по музею сидят, если надо, башку оторвут кому без проблем…
Вижу движение на лестнице, идут сюда, идут, и что-то подсказывает мне, что не посетители идут, не мариванна с классом, не уважаемые-туристы-посмотрите-налево, не… Да что подсказывает, черные мундиры, так и есть, полиция нагрянула…
– Парень, ты чё…
Распахиваю шкаф, забиваюсь на полку, расталкиваю разговоры, сны, чьи-то воспоминания. Хозяин открывает рот, чтобы заорать про культурные ценности, не успевает – люди в форме входят, суют удостоверения, щёлкают каблуками.
– День добрый.
– И вам того же.
– Мы тут гражданина одного ищем… не заходил сюда?
Догадываюсь, что показывают моё фото.
– Добрые господа, я что, всех гражданинов помню, которые сюда ходят? Стойте, дайте подумать… школьники сегодня приходили, на хрена их сюда таскают… старичок приходил… девки молодые… да и все вроде. День-то будний, кто ж придёт…
– Ну, вы гляньте, если придёт такой, вы нам скажете?
– Как не сказать… святое дело. И парням своим скажу, пусть смотрят во все три глаза…
Уходят. Осторожно приоткрываю дверцу, необъятная туша наваливается на шкаф.
– Двери все гнилые… сами открываются, сами чего хотят делают… музей-то хрен финансируют, я все за свой счёт… правильно, городу музей не нужен…
Жду.
Вечность растекается по вискам.
Дверца