– Я могу выплатить дядины долги, – сказала Рин.
Эйнон откинулся в кресле, слабая улыбка коснулась его губ. Он указал ладонью на стол рядом с собой.
– Можешь оставить деньги здесь.
Рин не шевельнулась. Эйнон тоже, улыбка словно приклеилась к его губам.
– Денег у тебя нет, да? – спросил он. И покачал головой с видом благосклонного правителя, одаряющего мудростью строптивых подданных. – Вот что я тебе скажу, Адерин: пустым обещаниям, как и пустым угрозам, грош цена.
– Они не пустые, – возразила она. – Тот путник, Эллис, нанял меня в проводники. Как только он мне заплатит, вы получите свои деньги.
Улыбка застыла на губах Эйнона.
– У него столько наберется?
– Да. – Рин пожала плечами. – Он сказал, что он из Каэр-Аберхена.
Услышав название крепости князя, Эйнон стиснул зубы.
– И как же его фамилия?
– Он ее не назвал. – Рин снова пожала плечами. – А разве это важно?
– Да, важно, – с застывшей улыбкой заявил Эйнон, – потому что у кое-кого из нас свои дела с князем. И его подопечным следует оказать радушный прием.
Если бы Рин пообещали радушный прием таким тоном, она бросилась бы наутек. Впрочем, отношения знатных особ между собой ее мало интересовали.
– Я могу заплатить вам, но понадобится некоторое время.
Эйнон медлил в нерешительности, и на миг сердце Рин замерло. Возможно, у нее все получится, но пока это лишь предположение.
Но вот он покачал головой.
– Нет-нет, мне нужны деньги – как и остальной деревне. Зима обещает быть суровой, вот почему я спешу пополнить запасы провизии в амбаре. Потому и продаю железо от изгороди и потому собираю деньги со своих должников. Как видишь, все это на благо деревни.
От разочарования Рин показалось, что она утратила опору под ногами. Однако через миг ее чувства окрепли, переросли в гнев, вспыхнули в глубине души жарко, как уголь. Как самодовольно он это произнес, как уверенно, будто одним движением раздул это пламя.
И оно взметнулось.
– Но ведь далеко не все наши деньги пойдут на пополнение запасов, верно? – спросила она.
Притворная доброжелательность слетела с лица Эйнона.
– Не понимаю, о чем ты говоришь, – отозвался он.
Рин обвела взглядом комнату.
Ковры поражали яркостью алого и синего цветов, красители для них явно привезли издалека. Отполированный до блеска стол сиял, чайная чашка на нем была изготовлена из тонкого фарфора. Висящий на стене гобелен украшал вышитый портрет давно почившего короля.
Комната была красивой. И гораздо более роскошной, чем позволяло положение Эйнона.
– Налоги, которые мы вам платим… – заговорила Рин. – Они предназначены для князя кантрева, так? Но все ли они попадают к нему в казну? Досадно будет, если князь узнает, – продолжала она. – И если его подопечный сочтет нужным доложить ему…
Угроза была жалкой, почти ничтожной. Она даже не знала, в самом ли деле