Стальная змея, состоящая из людей, лошадей, доспехов, клинков и знамён, вилась по лесной дороге, постепенно взбираясь по пологому склону холма к замку. Аркан прикинул, что армия коннетабля состояла никак не меньше чем из пяти или семи тысяч воинов. Бок о бок двигались герцогская гвардия и так называемые «вассалы короны», нетитулованные имперские рыцари-башелье, которые получали свои наделы за военную службу, присягая только и исключительно императору.
Последние три десятка лет императоров в Кесарии попросту не было, и башелье предложили свои услуги местным правителям, клянясь в верности не конкретному человеку, а скипетру – княжескому, герцогскому… Теперь их следовало называть не «вассалами короны», а «вассалами скипетра». На взгляд Рема, это было несусветной глупостью: а если скипетр возьмёт больной ублюдок типа дю Массакра и прикажет сжигать деревни с жителями или мучить маленьких детей?
Так или иначе – местоблюстителем герцогского престола по обычаю всегда был коннетабль, так что и армия подчинялась ему. Кроме герцогских сил, дю Грифон вёл с собой и личную дружину – знамёна с его эмблемами в виде мифического полуорла-полульва виднелись в самом авангарде. Гремящей и пылящей колонной войско приближалось к взятому несколько дней назад замку дю Жоанаров. Его, Рема Тиберия Аркана Буревестника, замку!
– Монсеньор! – Это обращение на западный манер порядком раздражало баннерета, но деваться было некуда – ещё сильнее его бесило «ваше высочество». – Монсеньор! Какие будут приказания?
– Накройте стол прямо тут, на барбакане. Я так и не попробовал знаменитого жоанарского выдержанного вина! И пошлите кого-нибудь… Шарль, попроси маэстру Доэрти встретить коннетабля. Патрик – благородный и тем паче – капитан, моя правая рука… Это будет прилично. Пусть пригласит дю Грифона сюда, ко мне. За обедом переговоры пойдут гораздо продуктивнее…
– Переговоры? – Шарль, старый вояка, был уверен, что столкновения не избежать.
Аркан же вёл себя довольно беспечно – и это удивляло верного вассала. Но, не сказав ни слова, сержант устремился вниз по винтовой лестнице. Рем вздохнул полной грудью: всё-таки червь сомнения точил его душу. Нет, он не опасался штурма: во время взятия этого замка ортодоксы не повредили укрепления, и сейчас твердыня, битком набитая воинскими припасами и продовольствием, могла показать зубы. Да и гарнизон рос день ото дня – ортодоксы юга герцогства продолжали присылать людей: по пять, десять, двадцать от каждого хутора, деревни, городка.
Отсюда, с массивного барбакана, было видно, как сквозь распахнутые ворота на рысях вылетел одинокий всадник – Патрик Доэрти – со знаменем в руках. Он бесстрашно направлял коня к разворачивающемуся в боевые порядки войску коннетабля.
– Паяцы! – усмехнулся Аркан.
Они что, хотели показать готовность к штурму замка – плотными колоннами, через ров, вал и стены? Или произвести впечатление многолюдством,