Издатель предлагает нам шампанское из такого маленького холодильника, как раз стоящего в одной из комнат. Мы чокаемся. Он рассказывает, что Мэнсон когда-то получил тепловой удар и теперь требует целые тонны льда. Все кондиционеры работают на охлаждение. В его гримерке холодно, как в могиле.
Я ловлю восхищенный взгляд Энди.
– Это вы еще не слышали про сорок шариков для пинг-понга для западноукраинских «Океана надежды». И про бронированную дверь в гостинице для Глафиры…
Красько заливает в себя дорогое шампанское как воду. Его лицо раскраснелось и по лбу течет пот. Наверняка он уверен, что знание пороков музыкантов автоматически дает понимание их творчества. Словно талант прячется где-то в бытовых райдерах между строк.
– Все-таки Мэнсон – интеллигентный парень, – сделав пару глотков, я ставлю бокал на стол. – Подумаешь, шоколадки и диван для подружки!
Мы выходим в коридор и не торопясь двигаемся в сторону массивной мраморной лестницы, ведущей на первый этаж.
– Любой каприз за ваш счет. – Красько украдкой изучает мое лицо, будто пытается раскусить, что за игру я веду. – Мы многое вам добавим сверху, бонусом. У вас будет возможность играть на музыкальных инструментах, предоставленных разными брендами. Вы сможете получать спонсорскую обувь, одежду, путевки на курорты.
Вместо конкретики он явно выбирает путь соблазнения.
Нас прерывают грузчики, тянущие по коридору огромную вешалку с концертным гардеробом.
«Go, go, go!» – эхом раздается под сводами.
Вонь средства от моли ударяет в ноздри.
По словам Красько, в те десять процентов роялти, что они нам предлагают, будут еще включены расходы лейбла. Их затраты на студию, затраты на технический персонал: звукача, продюсера, художника и маркетинг. Лейбл потом будет их вычитать из нашего заработка. Эта схема называется: «доходы минус расходы». Но в этом ничего страшного нет, зато «Мажор Рекордс» сделают хороший продакшен.
Продемонстрировав свою власть в мире шоу-бизнеса, он наконец переходит к конкретике.
– То есть по сути вы даете нам деньги в долг? – удивляюсь я.
– По сути мы вкладываем в вас, а потом возвращаем свои вложения с ваших заработков, – поясняет Красько. – Что тут может смущать? – Он приподнимает пальцами, унизанными перстнями, краешек пластиковой папки с копией контракта и сует нам под нос. – Это лучшие условия из тех, что я могу предложить молодой группе.
– А пункт четыре-шесть – как его понимать? – осторожно спрашиваю я. – Выходит, если вдруг вам не понравится записанный материал, вы вправе отложить выпуск нашего альбома на неопределенный срок или можете требовать все переделать. Как так?
Издатель