– Здорово, пацаны. – Рядом на лавочку брякнулся Витёк. – Смотрите, чё есть.
Он чуть откинул полу олимпийки и показал пластиковую полторашку «Блейзера».
– Зырьте, гранатовый, редкий. – Он причмокнул губами и шумно сглотнул. – Бабахнем, чтобы веселей плясалось?
Я с сомнением посмотрел на бутылку. Мне совсем не хотелось пить эту химическую гадость. Не дай бог, отец учует.
– Пить собрались?
От неожиданности Витка дернулся и поспешно прикрыл бутылку мастеркой.
У меня же от весёло-насмешливого голоса по спине проскакал табун здоровенных, размером с мышь, мурашек. Я медленно повернулся и упёрся взглядом в молочно-белые стройные и гладкие ноги под обрезом нереально зелёного цвета юбки.
Ноги переступили, и Зося присела, аккуратно заправив подол между ног. Теперь у меня перед глазами маячили её круглые колени. С трудом оторвавшись от их созерцания, я медленно поднял голову.
Глаза – большие, зелёные, в обрамлении мелкой россыпи золотистых веснушек, печально и серьёзно смотрели на меня.
Сглотнув ставший поперёк души комок в горле, я помотал головой.
– А, что так? – Весёлый голос странно диссонировал с серьёзным взглядом Зосиных глаз. – Спортсмен или болеешь?
Я не знал, что на это ответить. Вроде и не спортсмен, но и не болею. Просто смотрел ей в глаза и молчал.
– Дэн у нас зожник, – пришёл мне на помощь Санёк, – соточку отжимается, писяшик подтягивается и кросс-десяточку, каждую субботу гоняет.
В этот момент из динамиков грохнул задорный тягуче-тяжёлый электрохаус и певец выдал:
…Посмотри мне в глаза,
Прочитай в них слова,
Сердце дышит весной
Я с тобой, ты со мной…2
С последней строчкой я понял: я утонул в этих глазах, просто упал, как в омут, и пошёл на дно безо всякой надежды выплыть. Я просто пропал. И плевать мне стало и на Борова, и на его дружбанов. Я буду драться за эти глаза, веснушки, ноги и рыжие кудряшки, с каждым старшаком по отдельности, а если понадобится, то и со всеми вместе. И плевать на разницу в возрасте, Зося будет моей.
– Тогда… – Зосина прохладная ладонь легла на мою безвольно лежащую на скамье руку. Её пальцы сжали мои. – Пойдём танцевать!
– Пойдём.
Я вскочил, крепко держа её за руку, словно малыш, боящийся потеряться, за маму.
7
Денис моргнул, приходя в себя. Прошлое отступило, словно и не было его никогда. Он ещё постоял в тени тополя. Добил сигарету до фильтра и, швырнув её в пожухлую траву, пошёл прочь от дома. Город, как и двор, казался пустым, словно все жители покинули его.
Пока