– Нет, Джессика, это не то, что мы делаем. Я здесь для того, чтобы выслушать вас и помочь вам справиться с происходящим.
– Выслушать и помочь. Это не кажется очень продуктивным. Почему люди вам столько платят за то, что вы играете роль кирпичной стены? Что в вас такого особенного?
«В злости и агрессивности пациентов нет ничего необычного», – сказала себе Карен, пытаясь не позволить исходившей от девушки злобе вывести ее из себя, задеть ее лично. Иногда люди, приходящие на сеанс, злятся на саму жизнь; иногда язвительность и сарказм направлены на психиатра. Джессика Гамильтон не отличалась от других. И все же чем-то она выделялась.
– Часто бывает проще поделиться нашими проблемами с человеком, который лично не участвует в нашей жизни. Таким образом люди чувствуют, что их не судят, они оказываются в безопасном месте, где могут озвучить свои проблемы. Я здесь не для того, чтобы вас осуждать, Джессика, не для того, чтобы сделать вас лучше. Мы не считаем людей сломанными и не стремимся их «починить». Если вы хотите со мной поговорить, я попробую понять, что происходит в вашей жизни. С чего вам было бы комфортнее начать?
Карен видела, как Джессика переваривает ее слова, и почти ощущала ее разочарование от того, что она не поддалась на провокации. Карен не могла не задуматься о том, что, по мнению девушки, должна дать терапия, и зачем она вообще пришла, если у нее сложилось такое негативное мнение о профессии психиатра.
– Я занимаюсь сексом с женатым мужчиной.
Если своими первыми словами Джессика явно бросала вызов, то теперь она хотела шокировать. Карен уже вела записи у себя в голове: «Пациентка пытается шокировать, используя это как способ вызвать осуждение. Возможно, хочет уменьшить чувство вины». Но ей придется зайти гораздо дальше: Карен в этих стенах слышала признания в гораздо худших вещах.
– Это все, только секс? Другие люди могли бы выбрать фразы «сплю с» или «кручу роман».
Лицо Джессики ничего не выражало, ее мысли невозможно было прочитать.
– Я его не люблю. Нет смысла. Я не какая-то глупая девчонка, которая думает, будто он бросит жену ради меня.
«Пациентка использует отрицание как защитный механизм от признания собственных чувств. Признаки других проблем?»
– Не хотели бы вы начать с начала и рассказать, как вы познакомились?
Профессия психиатра сложная, но Карен никогда даже не рассматривала другие варианты, и за годы практики ни разу не пожалела о своем выборе. Для нее было естественным относиться к пациенту как к раненой птице: не делать внезапных движений, говорить нейтральным тоном, слушать, направлять, но не диктовать. С некоторыми людьми возникало ощущение, что если ты произнесешь хоть одно неверное слово, то они тут же попытаются сбежать, видя в тебе захватчика, а не спасителя. Вначале психиатр может казаться врагом, в особенности если пациент не сам обратился за помощью.
Джессика проигнорировала вопрос и, поставив локти на бедра, наклонилась вперед, чтобы