Не найдя волшебной таблетки для сохранения молодости, я погрузилась в депрессию, перестала заниматься своей внешностью. Появился лишний вес. Наступил климакс, а там и операции посыпались одна за другой. Фокус внимания сместился на выживание и борьбу с болезнями. И только пройдя через долгий путь к выздоровлению, я приняла свой возраст и свой внешний вид, но – с одним условием: я буду делать все возможное для поддержания здоровья и красоты.
Хочу предложить вам свои пять пунктов принятия возраста.
1-я стадия – отрицание: «Я буду всегда молодой, а мои морщинки – от мимики».
2-я стадия – гнев: «Почему так рано появились седина и морщины? Я же еще молодая!»
3-я стадия – торг: «Буду делать все возможное и невозможное, чтобы вернуть молодость».
4-я стадия – депрессия: «Мне все труднее скрывать свой возраст!»
5-я стадия – принятие: «Хочу оставаться энергичной, веселой и хорошо себя чувствовать в ЛЮБОМ возрасте».
Возможно, это субъективный взгляд на принятие, но он у меня был таким. Что помогало мне снимать боль при мысли о неизбежности старения тела?
– Принятие своей женской сути.
– Понимание себя, своего тела, своей сексуальности.
– Опыт красивого взросления других людей.
Лично мне помог образ французской возрастной модели, желание следовать ее примеру.
2003 год. Я в гостях у дочери во Франции. Идя по извилистым улицам Нанси, я наткнулась на огромный баннер. На меня смотрела женщина лет семидесяти в платье с глубоким вырезом. Не знаю, сколько времени я простояла перед этой рекламой, рассматривая и оценивая возрастную модель, но то, что я пережила бурю эмоций, от удивления до восхищения – это точно.
Образ француженки завораживал. Я не могла понять, почему залипла на нем. Видимо, в тот момент мне хотелось разгадать секрет ее красоты, как хочется разгадать секрет улыбки Моны Лизы. Смелость этой женщины покорила меня и одновременно испугала: я не понимала, как можно не стыдиться возрастных изменений. Множество мелких морщинок на лице и шее фотомодели, на удивление, нисколько не портили ее, а взгляд светло-голубых глаз был озорной и лукавый, как у совсем юной девушки. Открытые руки и глубокий вырез на платье не скрывали возраст, но в изгибе шеи и осанке было то неуловимое, что свойственно только молодости.
Двадцать лет прошло с того дня, но у меня перед глазами образ той удивительной женщины. Черт побери! Это было чересчур смело: открытые руки, шея, зона декольте и совершенно спокойный, уверенный в своей неотразимости взгляд! В тот год мне исполнилось сорок семь. Я стояла перед баннером, как завороженная, и думала: а слабо ли мне, когда будет семьдесят, взять и вот так – показать всем глубокие морщины на лице, старческую,