Хлопает дверь, и мужики являются в дом. Блондин, чье имя я так и не знаю, входит в кухню, держа в руках несколько огромных ножей. Вздрагиваю, и роняю на пол упаковку нарезки-салями. Качок не обращает на меня внимания – будто я пустое место, и принимается мыть тесаки в раковине. Потом тщательно вытирает полотенцем, и уносит. Дом наполняется шумом и голосами, словно мужчин не двое, а целая рота. Например, минут пятнадцать бандиты выясняют, где гирлянда, посылая друг друга искать ее в разные места. Они мотаются туда-сюда, часто заходя на кухню. Когда это происходит, я стараюсь поворачиваться к мужикам спиной, что бы лишней раз не светить своими прелестями. Блондин, который оказывается Тимохой, ибо так его называет брюнет, по прежнему игнорит. Данила же, зайдя первый раз на кухню, с интересом меня рассматривает, словно только что увидел. Однако, мое преображение никак не комментирует, а продолжает давать указания – овощи нарежь, упаковки открой и все разложи по тарелкам, а тарелки вон там. И добавляет:
– Не надумайся сбегать, во дворе Шибо! Порвет, как тряпку!
Я и так понимаю, что собака где-то там. Хотя мысль о побеге присутствует. Ладно, видно будет. Что-нибудь придумаю! Жаль, конечно, что у меня нет телефона. Хотя – кому б я позвонила?Попросить о помощи некого…
Удивительно, но неловкости при виде Данилы не испытываю, словно ничего и не было. Словно тот минет в машине случился не со мной. Или со мной, но во сне. Брюнет тоже ничем о нем не напоминает.
Замечаю, что мои похитители похожи – фигурой, походкой, чертами лица. Братья,что ли? Еще, мне приходит мысль – может, под "отработать" они это имели ввиду? Приготовить, стол накрыть… Ведь не пристают же, и вообще, не смотрят, как на женщину. А тот отсос был случайным, и произошел, потому что я сама проявила инициативу. Размышления так меня приободрили, что я совсем расхорохорилась – и подмести могу, и полы помыть! Только прикажите, господа рабовладельцы!
Тимоха заходит в кухню, берет бутылку шампанского, и три бокала. Три! Прислугу, стало быть, тоже угостят.
– Возьми еды какой нибудь, и вилки! – командует он мне. И оглядев стол, кривится:
– Зачем тарелки? Мыть потом! Из контейнеров похавали бы!
– Я помою посуду! – обещаю с готовностью, показывая, насколько полезна в качестве домработницы, и добавляю – Как есть из контейнеров? Праздник же, Новый Год! Все должно быть красиво!
– Тоже мне, праздник! – кривится блондин, и выходит.
И чем он всегда недоволен?
– Тереза, давай резче! – орет он из коридора – Двенадцать почти!
И чего шумит? Для него это не праздник! Но, я сама хочу успеть выпить шампанского под звон курантов.