Король пировал не долго, и почти сразу приступил к цели своего визита.
– Леди Иолана! – обратился он к млеющей от смущения и счастья хозяйке – Мы получили Ваше письмо, в котором Вы просите дать Вашей племяннице, миледи Ванессе Танбере, должность при дворе. Я тронут заботой о дочери моего верного соратника, безвременно нас покинувшего, но… При дворе для аристократок есть только одна должность – фрейлина королевы. А королевы нет…Поэтому, я предлагаю миледи Танбери свое покровительство, достойное приданое, и хорошего мужа.
– О, милостивый король!– воскликнула баронесса – Вы так щедры! Спасибо, что не забыли моего бедного брата, почившего от последствий ран, полученных, когда он вместе с Вами, плечом к плечу, бился в первых рядах в сражениях с дикарями! Мы с племянницей, с величайшей благодарностью, принимаем Ваше покровительство!
Илона едва не задохнулась от своей пафосной речи, в которой, будто ненароком, упомянула, чем монарх обязан ее семье.
– А где она, племянница? – полюбопытствовал король, в который раз оглядывая пиршественный зал, где они сидели. Но, других дам, кроме хозяйки и горничных, не находил.
Иолана густо покраснела, и пробормотала, теребя в волнении кружевной носовой платок:
– Ваше Величество, простите, но вы не предупреждали о визите! Ванесса отправилась прогуляться. За ней послали!
Король никак это заявление не прокомментировал, а потребовал отвести его на могилу барона Танбери.
Именно за этим, посетить захоронение друга, он и прибыл в поместье. Ответить баронессе Густав мог письмом, или вообще не отвечать, просто издав указ о покровительстве Ванессе. Но, после получения прошения Иоланы, короля измучила совесть – он забыл о своем друге юности, и даже не знал, что тот умер! Поэтому, возвращаясь из очередного военного похода, Густав и заглянул в Танбере, где покоился барон.
Выходя из господского дома король услышал, как на сказанную служанкой, на ухо барыне, некую новость, та прошипела:
– Не захотела прийти? Ослушалась! Вот негодяйка! Выпорю!
Густав усмехнулся – видимо, речь шла о Ванессе, и видимо, миледи была своенравной.
Стоя у серой каменной плиты, с именем друга, и датами его жизни и смерти, король растрогался и прослезился – на него нахлынули воспоминания боевой, и такой прекрасной, юности. Поэтому, он сделал то, что не планировал – вернулся в усадьбу, и сказал, что ждет Ванессу при дворе.
– Найдем ей должность! – сказал он Иолане – И достойного супруга.
В пути из поместья на главную дорогу, где, в крупном селении, войско короля отдыхало на привале, Густав был задумчив.
– Знаешь, Лео, – обратился он к Манфреду, придержав коня – я не замечал, что старею… За сорок, и не имею ни жены, ни