Ломка Вавилона —
Осень так хотела.
Иль земля тоскует,
Проводив до донца…
Но печаль ликует
До восхода солнца.
Сон
В седое оконце влетаю
И вижу Иисуса Христа.
Ресницы любовь излучают,
Покой воскрешенья – уста.
Пленёны Его добротою
Материя, воздух и свет,
Но тайной окутан святою
Сего проявления след.
Распятия алые длани
И шрамы, одежд лоскуты
Кричат о балансе на грани
Жестокости с внутренним Ты.
С израненных рук на колени
Сочится по-прежнему кровь,
Повязкам прошу позволенья.
А Он, понимая без слов:
«Душа человека – лекарство,
В бинтах же потребности нет.
За чувство слезы благодарствуй!
Подай мне без хлеба обед».
Испробовав белое блюдо,
Слова обращает ко мне:
«Дай фото – тебя не забуду,
Дай ручку и помни о сне».
Найти чтоб, к окну подползаю,
И вскоре подходит Иисус,
Он просьбу свою повторяет…
Не знала, что просто проснусь.
Объятия светлого чувства.
На стрелках без четверти шесть.
Поведать скорее хочу, встав,
О сне из откуда невесть.
И вот пересказ завершаю,
Реакцию вижу отца,
В слезах он. Я вновь просыпаюсь.
Рассвет. Выраженье лица.
Тоска глубокая по маю
Тоска глубокая по маю
Во вздохах осени – насквозь.
Острее недопонимаю,
Мы для чего с тобою врозь…
Земля пропитана загаром,
Мерцает лиственная медь.
Красе завещано Икаром
Взметнуться ввысь и догореть.
Огня холодного повадки
С порывом выплеснулись в речь:
Мы порознь от перезарядки
Смогли друг друга уберечь.
Причастные к любви
Прости мне свое одиночество,
Привычку к разлуке прости.
Взнеслось несовместное творчество,
И повод для встреч не найти.
С эпитетом Недосягаемость
Тебя разлучить не смогла.
Все явственней судеб распаянность,
От вспыхнувших спичек зола.
Но ты поднимайся до истины,
Вне нас испытай, проживи!
А мы же с тобою, Единственный,
Ведь только причастны к любви.
Мир без тебя – пустыни знойный холод
Мир без тебя – пустыни знойный холод,
Застывший луч, обугленный в песках.
Не мешкая, вонзает глубже молот
Осколки льда – разрывами в висках.
Сухой беспочвенный безмолвный ветер,
Лишь здесь нашедший временный причал,
Ведёт в искрящем от накала свете
Борьбу со злом, что на земле встречал.
Прилёт в пески, в суровое молчанье,
В беззвучье стен, где голос пустоты,
Способен