– Вы имеете ввиду русско-турецкую войну?
– Да. Тут в Великобритании об этом мало говорили, но один мой знакомый является журналистом и освещал события на тех фронтах. Он первый написал об этом в Швеции. Перед сражением под Бухарестом ночью совершенно бесшумно пропала палатка с ротой российских солдат. Никто так и не узнал куда они делись.
– А, по-вашему, куда? – спросил мистер Чендайзер, закуривая трубку и выпуская в воздух ароматное облачко голландского табака. Предложенная пепельница ему не пригодиться до тех пор, пока он не выкурит всю трубку.
– Я придерживаюсь мнения на счет параллельного мира. В том месте, где расположился полк Российской армии существует какая-то аномалия, позволяющая вещам из нашего пространства попадать в мир потусторонний! В мир духов, барабашек, домовых и так далее… Там и раньше исчезали люди.
Доктор Леманн как психиатр заинтересовался не на шутку сидевшим перед ним профессором Лейпцигского университета. Он внимательно смотрел на этого человека с крупным лбом и немецким акцентом, мысленно ставя кое-какие диагнозы.
– Простите, мистер Целльнер, – сказал он, проведя рукой по бороде, – Я не вижу связи между палаткой с ротой дезертиров и выходками домовых. Объясните, пожалуйста.
Мистер Целльнер охотно перевел взгляд от своего компаньона Слэйда на доктора Леманна, задавшего этот вопрос.
– При перемещении из одного пространства в другое материя распадается! – заявил он, подняв вверх указательный палец. Теперь он читал некую лекцию для двух человек. – Но остается некий определенный энергетический заряд. Потому-то мы и не можем видеть духов, но зато их как бы чувствуем. Мы чувствуем энергию, вышедшую из когда-то живого человека. Душу! Понимаете? – Леманн и Чендайзер опять переглянулись, но ничего не сказали. Один из них затянулся трубкой. Целльнер продолжал: – Вещи из нашего материального мира могут переходить в нематериальный, превращаясь в сгусток энергии. А потом этот энергетический сгусток вновь может стать материальной вещью!
Приглашенный доктор Леманн изучающе наблюдал за объясняющим основы нематериального измерения мужчиной в очках. Чистый взгляд доктора физико-математических наук, профессора астрофизики и разработчика оборудования для спектроскопических измерений солнечных протуберанцев говорил, что он или верит в то, что говорит, или первоклассный актер. И то и другое плохо сочетается с должностью профессора астрофизики в Лейпцигском университете. Единственный диагноз, который поставил доктор Леманн – начальная стадия шизофрении. Однако, что еще скажет Целльнер?
– То-есть, вы хотите сказать, что любая вещь может пропасть в никуда и появиться из ниоткуда? – осторожно спросил Леманн. – Я вас правильно понял, мистер Целльнер?
– Да, именно! – воскликнул обрадованный профессор