– Да, тем более в свете всего, что мы теперь знаем, – Дерек закусил губу, изучая взглядом карту и пытаясь найти на ней хоть какую-нибудь подсказку, – Может, то, что мы пытаемся понять, зашифровано именно в этой гравировке?..
Молле, приняв кольцо, сам оглядел его, чуть хмуря брови. Полагать загадочную, не поддающуюся пока что расшифровке, надпись подсказкой, ему было затруднительно.
– Может быть, конечно, и так… – он на миг задумался, а затем, резковатым движением надев кольцо, легко развел руки в стороны, – Позовем дешифровщика? Не похоже, чтобы этот язык был хоть сколько-нибудь английским, хорошо, что хоть буквы латинские.
– И, между прочим, это дает нам шанс, – Карл, уже несколько утомившийся искать на карте место, соответствующее их смутным указаниям, пожал плечами, – Не стоит забывать, что мы с вами, ребята, живем в двадцать первом веке, когда любую информацию можно запросить в интернете. Если удастся воспроизвести надпись максимально точно – есть шанс что-нибудь да найти.
Пол Галейн, уставший значительно больше, ввиду того, что прилагал максимальное количество усилий, хмурясь, поднял голову, взирая на одного из новых знакомых едва ли не с вызовом.
– Значит, карту вы уже полагаете бесполезной?
– Нет, – ответить вместо Ежа предпочел Тедерик, человек, неплохо разбирающийся в компьютерах и некогда обнаруживший в интернете даже след затонувшего пять сотен лет назад корабля, – Но пока что карта не дала результатов и, если появилась еще одна подсказка…
Галейн недовольно зевнул, прикрывая рот и махнул рукой. Он понимал, что друзья стремятся помочь ему, видел, что они готовы сделать все, дабы найти неизвестное, быть может, даже не существующее место, однако, побороть недовольство все никак не мог. Впрочем, быть может, дело было в том, что он просто устал и очень хотел спать.
– Извините, – он зевнул еще раз, – В последнее время не всегда удавалось высыпаться…
Доминик понимающе улыбнулся – ему подобное состояние было более, чем знакомо.
– Ничего страшного, я за последнюю неделю раза три засыпал на работе, – он махнул, было, рукой, пытаясь подтвердить небольшую значимость собственных слов, и внезапно замер, осененный неожиданным воспоминанием. На лице его отобразилась растерянность, постепенно сменяющаяся пониманием и, вместе с тем, – недоумением, поражением настолько явным, что собравшиеся в комнате люди откровенно напряглись, настораживаясь.
– Три раза я засыпал на работе… – медленно продолжил Конте, сверля невидящим взглядом собственное кольцо, по-прежнему лежащее на столе, – И три раза… я видел странный сон. Сон, который, как оказалось, знаком и Альфе… – он нахмурился, устремляя взгляд на снова отошедшего к окну мужчину.
Тот равнодушно пожал плечами – загадочным снам он по-прежнему доверял меньше, чем собственным галлюцинациям и странным