Потому что, если не разобраться, сказал старейшина, можно крупно навредить тем, кого он поймал на крючок.
Дронг вспомнил, что случилось, когда он не обернулся на скрип двери, и, скрепив сердце, согласился.
А в доме старейшины кипела работа. Прямо кипуче!
С утра до вечера приходили, прилетали, прибегали и забегали самые разные существа.
Они о чём-то шушукались с хозяином. Тот выслушивал, и мрачнел с каждым докладом.
Через пару дней старейшина решил, что данных достаточно, чтобы поделиться с напарниками, и созвал их на совет.
– Этот….– старейшина сморщился, как будто откусил две трети лимона, – островной паук ухитрился почти всех вплести в свои сети. Только пара тройка государей не попалась ему, и то, только потому, что весьма и весьма осторожны. Остальные все у него на крючке!
Кого на чём подцепил.
Кого-то, как твоего – старейшина кивнул на Дронга, – в трудную минуту. Кого-то на слабостях, типа, игровых или иных. Обсуждать долго. И смысла не вижу.
Главное, что они, эти правители, все верят в то, что они подписали именно такие договора!
Старейшина злобно стукнул кулаком по столу. Нахмурился. Продолжил:
– А ещё у них у всех, во всех этих странах, армии и стража оплачиваются этим островитянином!
Нет, мы, драконы, сильны, конечно, но нам не разорваться!
Наступила печальная тишина. Долгая. Тягучая. Вдруг Дронг поднял голову, и спросил:
– А народ в армии давно служит? И откуда их набирают?
Старейшина посмотрел на него внимательно. Ещё раз…
– А ведь ты мыслишь в верном направлении! Надо расследовать и это!
Здесь надо было действовать очень, очень аккуратно. И потому в войска полетели самые мудрые и надежные драконы. Такие, что с плеча рубить не станут.
Через несколько дней всё опять собрались в доме старейшины.
Новости у всех были одинаковы.
Да, оплачивал войско тот хитромудрый. НО! Народ-то был из местных! А народу, какая разница, откуда, из какой казны зарплата поступает. Нанимались-то они своему королю служить!
Старейшина от радости аж лапы потер!
И понесся обратно к алхимику.
В лаборатории опять царило веселье. Что уж там за дивный ученик мастеру в этот раз попался, но все колбы, реторты и прочий инвентарь, стояли стройными рядами, и нестройными, фальшивыми голосами пели.
Что пели? А всё подряд! Песенки. Частушки,…какие вы сами понимаете. Потом арии из опер.
И в этот раз им влили что-то особо забористое, потому заставить умолкнуть лабораторный инвентарь не получалось.
Алхимик то сидел, схватившись за голову, то мешал очередной состав, а когда он не помогал, начинал гонять ученичка метлой по лаборатории.
В такие моменты колбы, реторты и прочий инвентарь исполняли «Полёт шмеля», «Танец с саблями», и что-то вроде из «Свадьбы Фигаро».
– А ну! – рявкнул вошедший в двери старейшина, – стоять, молчать, бояться! Смирно!!!
Блаженная тишина, наступившая после его рявка,