– Ва-си-ли-са! – произношу по слогам, чтобы точно дошло. Он выше меня на две головы. Возможно, на его высоте и правда позже доходит…
Мама звала меня Василёчек. Рассказывала, что, когда я родилась, глаза были настолько синие, что она просто не могла дать мне другое имя. Но на дощечке шириной в пять сантиметров влезало только мальчишеское. В то время как я была маминым любимым цветочком. Только если не начинала шкодить. Тогда я превращалась в хитрую лису. Слезы жгут воспоминаниями, но сейчас совсем не время. И не перед этим… Как его зовут-то? Неважно.
– А теперь все-таки потрудитесь объяснить, какого черта вы делаете в моем доме. Куда пропали вещи и кто вам вообще позволил делать здесь ремонт?! И прикройтесь, бога ради!
– То, что ты "Василиса" и не придумала эту историю на ходу, увидев имя, нужно еще проверить. – нависая надомной все еще не собирается одеваться. А я сжимаюсь в комочек. Он все еще огромный и сильный мужчина.
– Вот здесь, – показываю на стену рядом. – Были фотообои. Пожелтевшая березовая роща. А из-за деревьев выглядывали Муми-тролли. Их мама рисовала, когда мне было пять, – показываю метку на косяке и глазастое пятно в виде Стинки рядом с ней. – Нужны еще документы? – держусь на концентрированной злости, не пускаю остальные чувства, чтобы не разреветься. Наглец ерошит рукой волосы, вздыхает, но отвечает.
– Дом этот я арендую и честно за него плачу. Ремонт мне разрешила сделать хозяйка. Теперь, когда я ответил на все вопросы, покинь помещение, – устало выдыхает.
– К-какая хозяйка? – голос пропадает от испуга.
Мама не могла никому сдать этот дом и, тем более продать. Мы сюда перестали ездить, как только она встретила отчима. Он и не знал об этом месте. Но мама всегда говорила, что у меня есть свой кусочек моря.
– Мария Михайловна. Из дома напротив. Не знаю, зачем это тебе рассказываю, но будь любезна уже попасть в проем и на выход, – указывает рукой на дверь.
– Тетя Маша? Вот же… Предпринимательница! – с нахалом я пообщаюсь немного позже, сейчас нужно выяснить, как он вообще здесь появился у зачинщицы этого безобразия! Решительно направляюсь к выходу, теперь уже сама.
– Куда ты идешь? Будить пожилого человека в три часа ночи? – летит мне в спину.
– Мне нужно освободить собственный дом от нелегала и где-то ночевать. Конечно, пойду!
Калитка у тети Маши бессменно закрыта на обычный крючок. Подхватываю тоненькую палочку с земли и просовывая в щель, с легкостью открываю.
– А взлом – это твое, – наглец надел брюки, накинул клетчатую рубашку. Все, что было в нем хорошего, спрятал и зачем-то последовал за мной. Не реагирую на его выпад, хотя очень хочется. Стучу в дверь соседки. Через пару минут загорается свет, и в махровом халате к нам выплывает сонная тетя Маша.
– Фу ты, нечистая! Привидится же! – крестится и тут же закрывает дверь перед моим носом, не