– Почитайте Бога, как отца своего. Он вас создал и наделил душой и волей. Любите Его. Он дарует вам эту планету. Берегите её. Любите друг друга и живите в мире.
Сказав это, Серафим ещё раз низко поклонился божественному свету и, наконец, покинув людей, вернулся на своё место в углублении на холме. Едва он опустился там на колени, растительность, словно ожидавшая его возвращения, вновь густо оплела тело Ангела. Он же обратил лицо к Богу, лишь на миг задержав взгляд на людях. Только в этот момент, в этот короткий миг, когда во взгляде его, вскользь брошенном на первых людей, проявилась какая-то необъяснимая печаль, я вдруг узнала Самаэля. Самаэля, который не был ещё изгоем и предателем. Самаэля, рождённого Господом, почитающего Отца и исполняющего Его заветы. Лицо Ангела было похоже на то, что я запомнила со времени нашего знакомства, но здесь и сейчас оно источало особенную красоту и величие. Самаэль являл собой божественную сущность. Он был близок к Богу, но всё же никогда не был Богом.
– Самаэль! – я выкрикнула это имя, сама не ожидая того.
В тот же миг необыкновенное видение исчезло, и я вновь осознала себя стоящей подле Херувима в лучах божественного сияния. Ангел тепло улыбался, глядя на меня.
– Вы тоже это видели? – спросила я у него.
– Видел, – подтвердил он.
– Это ведь правда был Самаэль?
– Да, – Херувим кивнул. – Но прежний. В те времена он был ещё помощником Господа.
– Да, – сказала я очень тихо. – А эти растения? Почему они оплетали его?
– Жизнь рождается из жизни, – пояснил Херувим. – Чтобы появились существа, наделённые душой, кто-то должен ею поделиться. Бог мог бы собственноручно произвести на свет людей и животных, наделить их душами, но силы его настолько велики, что могли бы разрушить тонкое устройство подобных созданий. Чтобы этого не случилось, Отец использует Серафимов, которые, будучи более простыми существами, чем