Витя подошел к сумке, взял ее за ручки, поднял.
– А где вы живете?
– Мы с соседкой у сельхозки, а Таня у друзей ее отца.
– А, так вы не вместе живете, что ли? – спросил удивленно Витя.
Наташа по-командирски закачала головой.
– Ой, бестолковые какие, я же вам говорю, Таня в пед поступает, а мы в сельхозку, понятно?
Витя задумался, вероятно, принимая какое-то соломоново решение, его опередил Сережа.
– Витяй, если сумка не очень для тебя тяжела, давай ты Наташу проводишь, а я Таню, что с сумкой ходить.
– По рукам, – бросил в ответ Витя.
Таня, наблюдавшая молча эту сцену определения, кто куда пойдет и с кем, чуть было не возмутилась: «А кто-нибудь догадается спросить ее, хочет ли она, чтобы ее провожали, какие у нее планы и вообще…» Пока Таня формулировала в уме свой вопрос, Сережа спросил:
– Таня, ты не против, чтобы я проводил тебя? Или, может быть, у тебя какие-то другие планы?
Он смотрел на нее с надеждой на то, что она примет его предложение. Тане на секунду вспомнился выпускной вечер и их побег с него, чувство недостающих ребят при встрече восхода солнца. Ей захотелось гордо ответить ему: «Да, у меня другие планы!» и увидеть в его глазах растерянность и сожаление, которое испытывала она тогда на выпускном. Хотелось, чтобы он понял, как делать нельзя. Чтобы он хоть на минуту задумался и пожалел о своем выборе этого отъезда, но промчавшиеся вихрем в ее голове строгие и справедливые укоры вдруг разбились об ее умение встать на место другого и понять его чувство в текущий момент времени. Полное отсутствие мстительности, обидчивости, гордыни делали ее человеком, чутким к чужой боли, умеющим сопереживать, прощать и бескорыстно дружить. И Таня кротко ответила:
– Нет, я не против.
– Ну, тогда ладно, – обрадованно заговорил Витя, – Серега, ты проводишь Таню, а я девчатам сумку дотащу, лады? Давай до вечера, дружище, мы погребли.
Витя схватил сумку, которую с трудом несли девчонки вдвоем и, умудрившись еще схватить Наташу под руку, зашагал к остановке. Он всегда был предприимчивым парнем, как только подошел автобус, он быстро впрыгнул в него с тяжеленной сумкой, увлекая за собой еле поспевающих девчонок и укатил с ними в сторону сельхозинститута.
Оставшись один с Таней, Сережа сказал:
– Что, Тань, пойдем?
Они зашагали рядом.
– Ты где живешь, Тань?
– У наших друзей, они целиноградские.
– А чем ты занимаешься сейчас?
– Учусь на подготовительных курсах в пединституте, готовлюсь к экзаменам, а ты?
– Учимся с Виктором на радистов в ДОСААФ, осенью в армию.
– А поступать не захотел?
– Ты знаешь, не знаю, чего хочу пока, зачем тогда поступать?
– Ну, ты же за армию перезабудешь все, как тогда?
– Зато пойму, чего хочу, согласна?
– Нет.
– Почему?
– Думаю,