– Как могу зарубить тебя! – опомнившись, заорал. на Гнуса. – Ты же человек, а не зверь! Ты мой друг!
– Заруби меня, как друга! – кричал Гнус. – Ни дай мне умирать в муках! Всё равно не выживу! Заруби!
– Прости меня Гнус! Прости друг! Спасибо, что ты спас меня! – сказал рыдая, подойдя к Гнусу с топором. – Господи! Прости нас за грехи земные.
Гнус ничего ни стал говорить, опустил глаза и покорно подставил мне свою голову. Сколько у меня было сил, размахнулся топором и с такой силой ударил Гнуса по голове, что он буквально влип задницей в огромную лужу крови, которая натекла от трупа медведя и от только что живого тела моего спасителя Гнуса.
Разделавшись с медведем и с Гнусом, словно обезумевший пару часов бродил вокруг трупов зверя и человека. Никак не мог сообразить, что мне делать дальше. Умереть от разрыва сердца или утопится в таёжной реке. Мне не хотелось жить после того, как зарубил топором человека и остался совсем один в лесу. Однако от разрыва сердца не умер и в таёжную реку топиться не пошёл.
Кружил вокруг трупов зверя и человека до тех пор, пока ноги стали заплетаться и меня потянуло ко сну. Обтерев снегом лицо и руки от обильной крови. Немного пришёл в себя. Стал собирать к пещере сухие ветки и куски сухой коры от деревьев. Разжёг у входа в пещеру такой огромный костёр, что даже испугался о возможном пожаре в таёжном лесу. Поэтому в пещеру сразу не пошёл. Подождал, пока костёр погаснет до безопасного пламени.
Затем разбросал угли костра возле входа в пещеру. Когда был готов отправиться спать в пещеру, то прежде всего посветил фонариком в глубину пещеры. Там в пещере тоже была не из лучших картин.
У входа в пещеру валялась груда человеческих костей, видимо вытолканных медведями из пещеры. За грудой человеческих костей разодранный мешок, из которого поблёскивали золотые самородки. Дальше за мешком с золотыми самородками лежали два небольших медвежонка, посасывая свои лапы.
У медведей совсем недавно началась зимняя спячка в таёжном лесу. Ни стал тревожить малышей, ведь им спасть до самой весны. Если конечно они не умрут без материнского молока.
По своим размерам малыши вроде выросли с того возраста, когда нуждаются в материнском молоке. Может быть, сама природа ни даст погибнуть малышам без матери?
Здесь в тайге столько много медвежьих семей. Вполне возможно, что какая-нибудь медведица примет этих сирот в свою медвежью семью и не даст погибнуть медвежатам?
Мне некуда было идти искать место ночлега. Выгреб из пещеры ногой давно истлевшие белые кости людских скелетов. Посыпал освободившееся место тёплым пеплом от костра. Подбросил в угли костра сухие ветки и кору деревьев. Постелил у входа в пещеру два байковых одеяла.
Двумя байковыми одеялами укрылся сам и вскоре заснул так крепко, что проснулся лишь тогда, когда вокруг берлоги тайгу осветили совсем не по-зимнему яркие лучи солнца. Посмотрел в сторону трупов медведя