Медея. Ли Литвиненко

понюхала. – Ты сказала: бледная и грустна? Это видно из-за одиночества. Если в доме долго никто не живет, домовые дичают или вообще, помирают от тоски. Значит и она горевала. А когда ты появилась, выбрала тебя хозяйкой. – рассказывая, Зойка старательно намылилась. Пена покрыла её с макушки до пяток, только лицо оставалось свободным.

      – Его совсем немного нужно брать, – хихикнула Медея и взяв ковшик стала черпать из бадьи теплую воду и смывать с Зои пену. На решетчатый пол потекли белые облака.

      – Ядреная штука, – отплевываясь похвалила Зоя.

      – Эльфийское, – кивнула Меди. – Волосы после него как шелк.

      Вопреки сказанному, мокрые Зойкины кудряшки как обычно топорщились в стороны.

      – На мои не действует, – отмахнулась Зоя.

      – Жаль её… – Медея взяв из баночки совсем чуть-чуть, вспенила мыло в волосах.

      – Добрушу? С чего? Наоборот, заживет теперь новой, веселой жизнью.

      – Только без меня. Я возвращаться не собираюсь.

      – Ага, – губы Зои растянулись в ехидной улыбке. – Верю, верю…