А над полем боя уже стоял рёв победы! И я радостно орал, загнав подальше смех, что завалили толпой молодую тупую ящерицу, где одному Великому Воину или Великому Магу работы только размяться.
У нас одна потеря. Скаут. Да уж. Опасная работёнка. Особенно для глупых и неопытных. Ну и ещё один скаут обосрался, один обоссался, и один заикался. Зато как они смотрят на моих ребят! Да ничего, привыкнут, опыта наберутся… если выживут.
Я весело курил трясущуюся в невероятно уставших руках трубку, сидя на траве, выпуская кольца и сдерживаясь, чтобы не запускать в них дракончиков. Отхлёбывал виски из фляжки, пускал её по кругу семёрке героев. Рядом радостно орал лейтенант, тоже отхлебнул из моей фляги, потом из фляги эльфа, дальше ещё и ругался весело на хитрых лучников. А у моей четвёрки у всех крепкое плескалось, от трактирщицы, только у Йонко вино.
Входили в лагерь полка с триумфом! В свете факелов, а пока собрали всё, пока разобрались, уже поздно вечером дошли. На большой ломовой телеге, взятой взаймы на шахте, лежала туша дракона. Командование, конечно, уже знало про бой. И лейтенант сообщил нам, прощаясь, что утром выходим – в десяти лигах на юго-восток замечены красные орки из дальней рейдовой орды тёмных, большого войска там нет, но прогнать надо, да и даже сотня этих кабанов может и наш батальон одолеть. Дракон вероятно был с ними. На сутки раньше начнётся поход Второго Менского пехотного, то есть и без орков только нас и ждали. Ну не только, конечно, но мы последние, а с учётом задержки в бою…
А лейтенант радостно сказал, что он сейчас к герцогу, сдать дракона, ну и дальше куда скажут, а скажут сильно лучше куда, раз такая удача. Вручил нам бочонок вина от себя лично, но сказал сейчас не пить – нам спозаранку выходить, и спать осталось всего-ничего.
Так что времени на учения и спокойное распределение пополнения не было. Быстрое построение. Распределение. Нашу семёрку наградили полусотней динаров каждому. Лейтенанту вручили маленький красивый орден. Мне значок «За отчаянную храбрость», который называют знаком чокнутого, как прохохотал полковник. Ну и семёрке стрелков нашивки на рукав в виде пробитого копьём фиолетового дракона на белом фоне.
Мою четвёрку распределили в стрелковый батальон. В четвёртую стрелковую роту. В четвёртый взвод. В четвёртое отделение.
Когда мы устало, поглаживая болевшие от перенапряга руки, подошли к палатке на отшибе, то увидели рядом курившего огромную трубку лопоухого паренька, который представился нашим сержантом, сказав называть его Зверь, прозвищем полученным за лютость в драках, и что он первый сын барона, баронет. Я усмехнулся:
– А чего не спишь, Зверь?
– Ээээ… – проблеял Зверь.
Из палатки раздался звук мощного и протяжного пердежа! Я зажёг фонарик,