– Он жив! Открыл глаза! – слышу приятный девичий голос, вижу милое лицо с белыми грудями.
Передо мной склоняются одно, через некоторое время второе лицо. Через несколько секунд вижу над собой много девичьих лиц с обнажёнными грудями. Они все улыбаются, довольные тем, что видят в этот миг перед собой и тоже рад неожиданной встречи. Вот только сказать им не могу и потрогать девчат нет силы. Какая-то тяжесть приковала меня к кровати и не отпускает от себя.
– А он ничего! – говорит белокурая девица и целует меня прямо в губы. – Им можно будет попользоваться, когда встанет на ноги и подрастёт. Вон, как он загорелся от моего поцелуя, пылает весь.
Меня никто и никогда не целовал в губы, тем более девчонки. От поцелуя этой голой девицы у меня и впрямь загорелись губы, щеки и затем вспыхнуло лицо.
Даже как-то со стороны ощутил на себе румянец. Во мне вспыхнула какая-то ещё неизведанная страсть. От этой девицы приятно пахло духами. Даже близость её лица издавало какую-то, прямо скажем, божественную свежесть.
Мне страстно хотелось, чтобы это чудное мгновение повторилось ещё и ещё раз. Так это было приятно, что мне казалось, это чувство никак нельзя передать словами, а лишь можно ощущать. Когда девичье лицо и обнажённые груди рядом с тобой, словно ангел подаёт признаки жизни.
– Хватит, развращать мальчишку, – услышал женский голос. – А ну-ка, сейчас же, брысь, по своим местам. Пускай вначале встанет на ноги и подрастёт до любовных утех с девчатами.
Надо мной наклонилось знакомое лицо, это мама Галки Иваненко-Жарцовой, моей одноклассницы, за которой бегал Сулимов Вовка. Тоже был неравнодушен к ней. Мы, иногда, дрались с Вовкой из-за Галки.
Мне, конечно, было приятно, что меня лечит мама одноклассницы, а не какая-то посторонняя врачиха. При таких условиях буду чаще видеться со своими одноклассниками. Пускай они приходят ко мне каждый день. Говорят, что встреча с друзьями лечит лучше любого лекарства.
– Через два дня у нас освободится койка в детской палате, – сказала медсестре, Галкина мама. – Переведёте Сашку в ту палату, а то девицы развратят жениха моей дочери. Сейчас всем девицам сделайте уколы. Пускай, скорее, выздоравливают, а то они давно заскучали по своим парням. Галкина мама ушла вместе с медсестрой, которая вскоре вернулась с коробкой шприцов.
– Так, девицы, оголите задницы для уколов, – с улыбкой на лице, сказала медсестра. – Пускай кавалер на ваши попки посмотрит. Такое зрелище ему больше никогда не предвидится посмотреть.
Девчонки демонстративно задрали до пояса больничные рубашки, под которыми ничего не было. Оголили белые, как снег, толстые задницы, попадали вниз животами на больничные кровати. До этого дня мне никогда не приходилось видеть голых девчонок. Хотя мы пытались иногда подглядывать за девчатами в раздевалках на морском пляже, где они выжимали свои купальники. Но там мы видели только