Смоленская, Арбатская, и мы выходим из вагона.
Эта станция тоже очень впечатляет. Она такая безразмерная, что создается ощущение зрительно бесконечной перспективы. Кручу головой, рассматривая яркие белые своды, пилоны, путевые стены украшены лепниной и, конечно же, невероятные люстры с декоративными вазами и цветами в бронзовой оправе.
– Впечатлило?
– Очень.
– Теперь можно и на Красную площадь.
Рассказывая о метро в родном городе и слушая реплики Славы о подземке в его жизни, доходим до двух красных башен и входим через Воскресенские ворота на площадь.
– Ты в курсе, что стены Кремля были изначально белыми?
Мотаю головой и вникаю в его рассказ о Белокаменной Москве, мысленно ставя еще один плюсик Самому Славному. Он не только красивый, но еще и начитанный.
Кручу головой, рассматривая достопримечательности и одновременно пытаясь не упасть, попав каблуком в углубления между мощеными камнями, цепляюсь за руку парня.
Мавзолей, памятник Минину и Пожарскому, лобное место, храм Василия Блаженного… Фотографирую удачные перспективы, пока Слава не достает свой телефон и, вытянув руку, не притягивает к себе.
– Улыбайся.
Улыбаюсь улыбкой самой счастливой дурочки на свете, и он делает несколько кадров.
Склоняемся над телефоном, выбирая удачные, а потом парень выдает:
– А ты гармонируешь с пейзажем! Знала, куда тебя приведу?
Отрицательно качаю головой.
– Аля в платье с аленькими цветочками. Прикольно!
А ведь и правда. Улыбаюсь. Наверное, это судьба.
– Ты и сама как цветочек. Аленький, – произносит он тихо, разворачивая меня к себе, а я неожиданно осознаю, что мы находимся очень близко друг к другу.
8 глава. Аленький цветочек
– Улыбайся, – командую Але и пытаюсь запечатлеть нас, улыбающихся во все тридцать два зуба, вместе с башнями Красной площади.
Делаю снимки и усмехаюсь. Я не помню, чтобы когда-нибудь водил девушек на свидания. Обычно все знакомства происходят в клубе или на частной вечеринке и часто там же заканчиваются перепихом в каком-нибудь укромном месте и необременительным расставанием.
Если подружка цепляла, я снова вел ее в клуб, а так желания распинаться и лезть из кожи вон, заделавшись экскурсоводом только для того, чтобы поймать восторженные взгляды – никогда не было. Но сейчас мне реально кажется, что это того стоит.
Я не знаю, как Златовласка так умеет улыбаться, но я вижу улыбку даже в ее глазах. Она будто светится! Вся! Полностью! Искренностью, радостью, восторгом, и невозможно в ответ не проникнуться, не прочувствовать, не заразиться ее настроением. Это волшебно, и я могу смотреть на нее бесконечно.
Показываю получившиеся кадры Але, и она, не спеша покидать мои объятья, пытается разглядеть снимки и выбрать лучшие. Но это непростая задача, поскольку мы везде получились