– Уймись, чёртов монах! – рявкнул на него Робин. – Я хочу спать и не собираюсь делать это под твою возню! Чтобы не шевелился, пока не встану!
Мертвец послушно положил нож с веткой на землю и замер в такой же бессмысленной позе, как и остальные.
– И ты тоже сиди молча, – предупредил разбойник Йована и, улёгшись на шкуры, отвернулся к стене.
«Похоже, он чутко спит. Так только сложнее достать кинжал и сбежать… Ещё и зомбаки сидят пялятся».
Йован с отвращением посмотрел на нежить. Ни один из них даже не моргал. Но взглянув на Тука, он заметил, что тот как будто смотрит не в пространство, а наблюдает за ним – слишком уж внимательным казался этот взгляд. Он осторожно подвинулся вправо, и глаза мертвеца проследили его движение.
«Что смотришь?» – беззвучно, одними губами спросил Йован.
Тук медленно повернул голову в сторону Робина – тот спал. Бывший монах наклонился вперёд, взял в руки палочки, сделанные из веток, и начал что-то из них выкладывать на земле.
Что бы Тук не пытался сделать, у него явно это получалось с большим трудом. Он перекладывал палочки то так, то этак, но никак не мог удовлетвориться результатом. Прошло довольно много времени до момента, когда он снова поднял глаза на Йована и, приложив палец к губам, указал на землю.
Короткие палочки, которые он так старательно раскладывал чуть ли не полчаса, образовывали одно короткое слово: «Помоги».
Глава VII. Побег
Шли дни. Каждый вечер, когда начинало темнеть, Робин куда-то уходил со своей бандой, оставляя одного-двух стеречь пленника. К сожалению, Тук был в их числе всего один раз, а добиться от него чего-нибудь путного никак не выходило – оказалось, что остатки его мозга работают настолько медленно, что легче было бы допрашивать мёртвую тушу оленя.
– Покажи, где находится кинжал, – чётко, по слогам говорил Йован, но мертвец смотрел на него каким-то болезненно-отчаянным взглядом и ничего не показывал.
Когда Гуда не было рядом или он спал, бывший монах снова начинал возиться с палочками, выкладывая непонятные иероглифы. Иногда среди них проступали знакомые буквы. Сколько бы Йован не наблюдал за его потугами, он понял только одно: разум Тука пострадал настолько, что выражение даже самых простых мыслей требовало много времени. Вполне вероятно, что к своей просьбе о помощи он готовился не одну неделю.
Оставшись в пещере наедине с Аланом, Йован попытался добиться какой-то реакции и от него. Этот тип так долго сидел не шевелясь, что он осмелел и рискнул легонько толкнуть мертвеца в плечо. Не получив в ответ даже малейшего движения, Йован стянул с его головы капюшон, чтобы получше рассмотреть последнее творение Робина Гуда. Он понял, в чём дело, случайно взглянув на затылок Алана – задняя часть черепа была приплюснута и вогнута, будто бедняге ещё при жизни снесло половину головы. Поэтому, несмотря на то, что он почти не разлагался, чего-либо осмысленного ждать от него было бесполезно.
И