Погрузившись на нужную глубину, Андрей мысленно произнес: «Как сканировать комнату?», – и для большего эффекта сопроводил «проглатывание» вопроса глотательным движением.
Теперь оставалось ждать. Ответ мог прийти в любой форме: в виде картинки, образа, озарения или произнесенных тихим голосом слов. Почувствовав сонливость, Андрей обрадовался, так как лучше всего информация обрабатывается во сне. Вынырнув из межпиксельного пространства, он постелил постель, разделся, лег и практически сразу же уснул.
Ему приснился осенний (конец сентября – начало октября) парк. Трава и листья еще оставались зелеными. В ветровке на футболку было даже жарковато. Кроме ветровки на Андрее были старые джинсы и мокасины. Андрей сидел на когда-то окрашенной белой краской скамейке у облупившейся эстрады-ракушки, на сцене которой выступал смешной мужичок в дешевом коричневом костюме. Если бы у мужика за спиной был пропеллер, Андрей наверняка решил бы, что перед ним Карлсон собственной персоной. Но у мужичка за спиной не было ничего, кроме прожитых примерно 60 лет. Андрей был единственным зрителем, и смешной мужичок старался ради него одного.
Мужичок декламировал:
Кто корчит рожи по утрам,
Тот поступает мудро.
Тарам-парам парам-тарам,
На то оно и утро.
– Ты корчишь по утрам рожи? – спросил он.
– Да нет, не думал даже об этом, – немного растерялся Андрей.
– А зря. Чертовски полезное занятие. Во-первых, поднимает настроение. Во-вторых, позволяет держать лицевые мышцы в тонусе и питает кожу лица, улучшая кровообращение, что позволяет дольше сохранять молодость. Но самое главное, это весьма нехитрое в исполнении упражнение позволяет вырваться из эмоционально-мимического лабиринта. Понимаешь, о чем я?
– Не совсем.
– Как ты наверняка знаешь, не только эмоции вызывают соответствующую им маску, но и маска вызывает характерные для нее эмоции. И если в детстве мы имеем в своем арсенале весь эмоциональный спектр, который можно уподобить дикой лужайке – куда хочешь, туда и идешь; то со временем в силу заложенной в нас природой лености мы начинаем ограничиваться наиболее часто используемыми эмоциями-масками. В результате на нашей лужайке появляются тропы, по которым мы в основном и ходим, лишь изредка выбираясь на траву. Постепенно тропинки обрастают стенами, и мы оказываемся пленниками лабиринта нашего набора масок. Но это еще не все: будучи фоновой, одна из масок становится для нас основной, и мы начинаем все реже менять ее на какую-нибудь другую. С годами она прорастает на нашем лице в виде сети морщин, и мы начинаем выглядеть теми, кто мы есть: глупцами, нытиками, злыднями, умниками, добряками, фактически низводя