То спится, то не спится. Сейчас, вроде бы, и не сон это был. Просто мысли вслух. Нужно готовиться к суду. Эх… знал бы я, что вся та муть, которой нас пичкали в институте, пригодится мне когда-то… Ну ничего, загуглим. Где наши не пропадали? Лерка бы помогла… да где она теперь? Она у нас такая… смекалистая. Дерзкая правда, наглая. Но хорошая. Зря я тогда напился… ну началось! Ушла и ушла. И скатертью дорожка. Я же не со зла, в конце-то концов! Ну выпил разок… ну ещё разик… и тысячи-тысячи раз… ну и что? Пусть кинет в меня камень тот, кто сам без греха. Пьянство, это так… детские шалости…
Ты алкоголик. Думаешь только об этом. Живёшь от похмелья до похмелья. Во что ты превратил свою жизнь? Кто это говорит?! Покажись, сволочь! Я у кого спрашиваю: во что ты превратил свою жизнь? Кто ты! Выходи! Я убью тебя. Тише, тише… успокойся… Кто со мной разговаривает! Думаешь, твои бутылки не оставляют следов? Не мои, а государственные! Нету у меня акцизы на выпуск алкогольной продукции! Хах, занятный ты персонаж… Я найду тебя! Кто бы ты ни был! Ну попробуй, вот же я!
Резкая боль охватила кисть. Осколки впились в самую плоть. Кровь сочилась по руке, перебегая на все подворачивающиеся предметы. Не прошло и шестидесяти секунд, как он рухнул без чувств.
«Тот, кто был мне нужен – недоступен,
Если быть точнее – не пришёл,
Что-то потускнели мои будни,
Я из-под картофеля мешок.
Тот, кого я ждал – не постучался,
Всячески взывать уже невмочь,
Я ведь не начну уже сначала,
Тушу мне толкать или волочь?
Почерк неразборчивый, признаюсь,
Что-то не горит во мне огонь,
Мне, как будто, ветром сдуло парус,
Так и не взобрался на Афон.
Мысли о безудержной печали,
Мне и погрустить невмоготу,
Знаешь, я сегодня и не чаю,
Плыть ли, улететь или тонуть.
Люди, без которых я бессилен,
Люди, украшающие быт,
Люди столько грязи намесили,
Жаль, что даже ими я забыт.
Люди разбежались по квартирам,
Кто-то их пораньше отпустил,
Я их не удерживал насильно,
Я лишь был развилкой на пути.
Люди не осудят по одежке,
Только лишь по гибкости ума,
Если от меня чего-то ждёшь ты,
Я блюю от яркости путан.
Я не осуждаю и не роюсь,
В грязном окровавленном белье,
Я ведь не посыльный и не конюх,
Сплетни не храню в своём уме.
Знаешь, эти жалкие интриги,
Мерзкие, как дым дешевых смол,
Я ведь не считаю себя диким,
Ты хоть посмотри в моё лицо!
Люди поубавились с годами,
Толку мне гадать в кофейном гуще,
Если не смогли меня оставить,
Значит не считали меня лучшим.
Значит, я всего лишь, как попутчик,
Значит,