Таня забеременела в пятнадцать, почти два месяца обжимаясь на заднем сиденье шикарной тачки с богатеньким выпускником. Тот, как подозревала Эмберли, не задумывался, что девчонка малолетка. А когда в ближайшей перспективе замаячило появление общего бэби, парень испарился. В Гарвард. Благо денежки позволяли! Неоригинальная история, каких сотни, если не больше, и по всему миру.
Похоже, ум достался Эмберли от отца. Она бы поступила точно так же – не стала бы связывать себя случайным ребенком по рукам и ногам. А Таня связала. Хотя в учебе была одной из лучших, собиралась закончить колледж и…
Только какая разница, что «и»? Собственно говоря, Эмберли и не знала, что планировала мать, потому что в этом месте монолога та обычно разражалась потоком обвинений в сторону дочери и ее отца – кричала о загубленной жизни. Ну да, официантка в местной забегаловке – неприглядное поприще. А вот папашка наверняка живет припеваючи, строит карьеру и купается в деньгах.
Однажды Эмберли не выдержала и сказала матери, что надо было сделать аборт или отдать ее в приемную семью. Ха! Еще больше услышала в свою сторону! Но только сильнее утвердилась в собственном стремлении. Она что угодно сделает, лишь бы убраться отсюда, подальше от Тани и этой гребаной нищеты.
Через час, прополаскивая горящий от специй рот, Эмберли рассматривала себя в висящем над раковиной зеркале. Не то чтобы она жуть как любила подобное занятие, но куда денешься, если вот оно – твое отражение, торчит перед самым носом. Не закрывать же специально глаза, чтобы не видеть.
Яркая внешность матери ей не досталась. Да и слава богу! Как показала жизнь, от нее больше неприятностей, чем пользы. А в звезды подиума Эмберли не собиралась. Еще чего? Самые обыкновенные черты лица – не худшее, чем могла наградить природа. Дурацкая щербинка между верхними резцами, отучившая девушку широко улыбаться, давала свои преимущества: меньше навязчивых приставал, принимающих чье-то природное обаяние за легкомысленность. На грудь только жалкие намеки – зато не надо тратить деньги на бюстгальтеры. Прямые пепельные волосы, которые Эмберли коротко стригла, – значительная экономия на шампунях, кондиционерах и времени на укладку. Худощавая фигура, доставшаяся в наследство от отца, – вообще ерунда! Гораздо важнее то, что пряталось внутри ничем не примечательной стандартной черепной коробки. А с этим-то как раз все обстояло более чем достойно.
Эмберли выключила воду, тряхнула руками, разбрызгивая капли воды, скорчила физиономию. Отражение глянуло на нее с таким выражением, словно готовилось сказать: «Держись, подруга! Все не так уж и плохо на самом деле».
Ну да. Очередной день заканчивался вполне терпимо. Или она опять поспешила с выводами? Как в тестируемой игре. Потому что, выходя из ванной, Эмберли столкнулась