Моя мать явно сердится.
– На самом деле Джоэл очень умен. Если бы не его футбольное обучение, он бы учился в Sixth Form вместе с вашими детьми, а потом сразу поступил бы в университет.
Для меня это новость. Я никогда не составлял запасной план, выходящий за рамки футбола, поскольку всегда знал, что именно он и есть мой план.
– О, я ничего такого не имела в виду, – спохватывается миссис Палмер, – кроме того, что я жалею, что не последовала собственному совету и не связала жизнь с уродливым, но хорошим человеком.
Какое-то мгновение мы все силимся понять, оскорбляет ли миссис Палмер меня, своего собственного сына, себя или всех нас.
Миссис Смит поднимает руку: ее рукав сползает, обнажая татуировку на запястье в виде русалки топлес.
– Так-так, дамы. Все наши дети великолепны! И когда же ты вернешься в команду, Джоэл?
– Скоро. На следующей неделе у меня начинается кардиологическая реабилитация.
– Они очень оптимистичны, – вмешивается моя мама. – Хотя, возможно, было бы легче, если бы малыш Тимми не сломал ему ребра! – и она смеется так, что становится ясно – она говорит одновременно и в шутку, и всерьез.
Я съеживаюсь, но, когда она смотрит на меня, я вижу сквозь ее браваду скрытый страх. Иногда кажется, что некоторые самые добрые частички прежнего меня не вернулись, когда вернулось все остальное.
Мне нужно постоянно напоминать себе, что они с папой прошли через ад, когда я заболел. Не могу себе представить, каково это, когда твой ребенок лежит там, а ты не знаешь, проснется он когда-нибудь или нет.
Врачи до сих пор не могут сказать, что заставило мое сердце остановиться, но это может быть что-то генетическое, переданное матерью или отцом.
Я бы не пожелал такого своему злейшему врагу, не говоря уже о ребенке. И единственный способ убедиться, что я не передам это другим – никогда не иметь своих детей.
13 апреля 2000 года
12. Керри
Восемнадцать.
Я не чувствую никакой разницы. Уже год, как закон разрешает мне водить машину, и два – заниматься сексом. А выпивать на вечеринках родители позволяли мне с пятнадцати лет.
Единственная разница между этим и другими моими днями рождения в том, что на этот раз я действительно устраиваю вечеринку. Ничего похожего на то, как было у Мэрилин четыре года назад – с маскарадными костюмами Spice Girls, водочным баром и моей сестрой, выскакивающей из праздничного торта, подобно ее тезке, и поющей «С днем рождения меня!». В этом даже не было иронии.
Теперь она врывается в мою комнату, размахивая щипцами и пригоршней средств для волос.
– Оно так тебе идет! – восклицает Мэрилин, рассматривая мое платье в стиле пятидесятых годов, с красным «русалочьим» принтом, которое мама купила в магазине в Лейнс. – Из-за этой посадки кажется, будто у тебя такие же большие сиськи, как у меня. Но ты все еще не знаешь,