– Валить его надо. – Подкурил Мот сигарету.
Он был за то, чтобы всегда доводить такие дела до конца. В его личных разборках редко кто оставался живым. Потому и боялись переходить ему дорогу. Немец, напротив, старался не доводить до греха.
Колчин молчал. Он был рад, что не ему сегодня предстоит принимать решение, ведь он врач и его призвание – спасать людей, а не убивать.
– Держи, Кот. – Немец протянул ему пистолет. – Тебе решать, что с ним делать.
Кот дрожащими руками взял холодный пистолет и направил его на Дубровина. Тот заплакал и закрыл лицо руками.
– Мужики, не убивайте. Клянусь, больше никогда на ваши точки не сунусь. – Проблеял он.
– Решай, Кот, – давил Немец.
Кот стоял в нерешительности. Прежде ему приходилось избивать людей, устраивать поджоги, взрывать чужие машины. Но еще никогда он не стрелял живому человеку в голову. Человеку, который молил о пощаде и смотрел ему прямо в глаза.
Рука, сжимавшая его пистолет, дрожала настолько сильно, что это было заметно невооруженным глазом. Если сейчас он не выстрелит, то посчитают ли его слабаком или примут любое его решение?
В полной растерянности он посмотрел на Колчина, словно хотел услышать и его мнение, но тот хранил гробовое молчание.
Терпение Немца лопнуло:
– Кот, твою мать, холод собачий, а ты все не можешь решить, пробить ему башку или нет! – Он выхватил из его руки пистолет и выстрелил.
– Жека, не надо! – Вскрикнул Кот. – Пусть он валит.
Пуля пролетела над головой Дубровина, не задев его. Тот повалился на землю, взвыв от страха.
– На двадцатку долларов его нагрузи! – Приказал Немец, засунул пистолет в карман куртки и пошел в сторону своей машины.
– В баню-то едем? Время еще детское! – Окликнул его Мот.
– Едем. – Отозвался он, садясь в «Крузер». – Давай в ту, что на двадцатом километре.
Лежа на горячей полке, Женька наконец-то расслабился. Ночь без сна в мыслях о Росане, по которой он успел соскучиться, выматывала его больше, чем физическая усталость за весь день.
В парилку вошел Мот, завернутый в полотенце.
– Новости у меня. Не совсем хорошие.
– Валяй, – приподнялся Колчин с соседней полки.
– Ломоть был только что застрелен. Пацаны отзвонились. – Достал из горячего ведра с водой дубовый веник Мот и принялся париться.
– Ломоть? – Удивился Колчин. – Недолго он задержался после своего предшественника.
– Где его грохнули? – Сел Женька, свесив ноги.
– Да прямо в «Зажигалке». Посередине танцпола. Упал, стриптизерши поначалу и не поняли, что с ним. Думали, что ему плохо стало. А оказалось, башку прострелили ему. – Продолжал хлопать себя веником Мот.
– Менты там уже?
– Жек, ну, а куда без ментов? Убийство ведь.
– Кто его грохнул, интересно? – Зевнул Колчин, прилично уставший