Троцкий и его бабский прапагандистский а-аппарат ви-шщали на всех углах России, што чем бистрее ми ра-азобъем белых, тем бистрее на земле наступит коммунистический рай. В пра-тивном случае в России установится ад… Следует учесть, што Россия би-ла богомольная и верующая страна… Троцкий использовал в своей борьбе и такой важный аспект. Царские генералы не устраняли причин смуты и хаоса в нашей стране в период Первой мировой войны, зато использовались Троцким и его амырыканскими заправилами, которые привели к власти правительство Ленина, законодательную власть Свердлова, а над ними – вождем Троцкого.
…Конечно, такого драконовского террора для у-становления своей власти, мир нэ знал. Ты, Анастас, хорошо видел те прикази-и, которые подписал Ленин… Ми сейчас истребили тех, кто эти прикази тогда ви-полнял. Я тебе прямо скажу. Сейчас у нас осень 1938 года. Если би ми нэ избавились от этих ру-уководителей террористической армии, на-азивавших себя Рабоче-крестьянской, ми би не сумели создать такое государство, как Советский Союз».
Неожиданно для оцепеневшего Микояна Сталин замолчал, как-то подозрительно взглянул на давно погасшую трубку, отошел от стола, затем еще раз посмотрел на трубку и положил ее на свой рабочий стол. Вернулся за пепельницей, стоявшей на столе заседаний, неспешным жестом взял ее двумя руками и перенес на рабочий стол. Такими же спокойно-неспешными движениями вычистил из трубки пепел, постучал ею о пепельницу, и в наступившей тишине Микоян отчетливо услышал волшебный звон хрусталя.
На какое-то мгновение Анастас Иванович вдруг осознал, что его тело не дрожит, – так он был поглощен рассказом вождя о сути глубинных процессов, происходивших в первые два десятилетия ХХ века в России. Но то, что говорил Сталин, было неподвластно его разуму; неподвластно по двум причинам: Господь, его родители и природа не одарили его исключительным мозгом, да и уровень образования его был столь низок, что говорить о таких высоких материях, о которых ему только что вещал вождь, было просто невозможно. Правда, его посетило сомнение: кажется, Сталин в этом сводчатом, много видавшем кабинете Кремля, говорил вовсе не с ним, а с невидимым, потаенным советчиком…
…Понимал ли один из видных руководителей партии и Советского государства Анастас Иванович Микоян, в какую он историю (нет, – в какую он Историю) влип и в качестве кого? Конечно, он не войдет в историю как великий армянин Давид Строитель. Он не войдет в историю даже как славный представитель древнего армянского народа, народа трудолюбивого, мужественного и самобытного. Он никогда, за всю свою бурно протекающую жизнь, не поймет, что же все-таки случилось, не поймет и то, какими нравственными критериями