Потихоньку у Сорции начало получаться. Они примерно понимала, что нужно подумать, прочувствовать и настроить у себя в голове, чтобы размер ауры стал меньше, чем есть на самом деле.
К сожалению, совсем свести её на нет у неё не вышло. За простую мирянку она не сойдёт, но ей уже можно будет попробовать себя в качестве рядового сенсора в корпусе. В целом, она провела здесь достаточно времени, чтобы инцидент на ферме улёгся, и узнала достаточно, чтобы ей было, с чем вернуться назад.
И только одно её терзало. Взяв в руку повзрослевшую гинотору, она посмотрела на сета, уютно лежащего и укутанного в шаль. Сначала она не могла определить, что это было за чувство. Почему она не может его отпустить? Неужели за это время она привязалась к нему и хочет взять с собой? Пускать такого зверя в город опасно, хоть и любопытно, что бы он сделал хотя бы с парочкой сенсоров, ведь они, владеющие аурой, но лишённые магических талантов, станут прекрасной мишенью, но не смогут его усмирить.
И тут у неё что-то щёлкнуло. Сет – тоже сенсор. Он охотится на ауры. Если корпус найдёт его и как она сама догадается о его исключительном даре, это станет концом для ведьмовской крови. Осторожный Тапт убежал лишь потому, что почувствовал её ауру тогда в лесу. Если бы на её месте был скрывшийся сенсор, то её друга уже не стало бы. Вот почему она не могла его оставить: он не должен попасть в чужие руки. Ни он, ни любой другой сет, если другие ещё остались.
Ей нужно было оборвать жизнь своего маленького наставника, чтобы никто больше не смог обучиться столь всесильному искусству. Его можно только прочувствовать напрямую из головы учителя, это не описать словами, и потому даже она при всём желании или подо всеми пытками не сможет раскрыть этот секрет. Да, это был единственный выход.
Девушка взяла какой-то камень, что потяжелее, и занесла над головой беззаботно отдыхающего зверя. Она чувствовала его ауру – знак того, что он был расслаблен и мог доверить своё присутствие. Но рука дрогнула – она не смогла это сделать. Слишком жестоко, слишком подло, слишком негуманно.
Отступать было нельзя. На одной чаше весов была её напускная мораль, а с на другой – судьба всего Ковена.
Ведьма захотела сделать это, не запачкав руки – магией. Задумавшись о том, какую молитву прочитать, она вспомнила то, что получалось только у неё – исцеление. Обычно в моменты лечения она мысленно обращается к разным Идеям: плоти и крови, здоровья и восстановления. Что если они, как и великая Двуликая, могут быть обращены в другие ипостаси?
Она снова взглянула на животное. Из-за отсутствия глаз было непонятно, спит ли оно сейчас или просто набирается сил. Собрав всю волю в кулак, девушка парализовала сета и обратилась к его сердцу. Оно было совсем маленьким – чуть больше фаланги мизинца. Ускорив кровоток в 2 раза, она нанесла его организму несовместимые с жизнью повреждения. Сердце лопнуло, и девушка услышала болезненный еле заметный треск. Возможно,