– Мирра, покажи мне вашу корзину, чтобы я ненароком не схватил ее стряпню, – Гран шептал мне на ухо так громко, что становится понятно для чьих ушей это предназначено. – Мало она мальчишек калечит, так еще небось решила их потравить.
Все дружно рассмеялись, только ноздри Бланки гневно раздулись. Я была уверена, что Гран свое еще получит, хотя надо отдать ему должное, он был пока единственный достойный соперник моей сестры в словесных перепалках. Иногда это было похоже на виртуозное фехтование, где у противников вместо шпаг были слова.
– Гран, знай, я тебе спину прикрывать не буду, когда она придет по твою душу, – похлопывая брата по плечу, предупредил его Брун.
– Тоже мне брат называется, – буркнул в ответ Гран.
Дальше все переключились на последние новости в городе и приготовления. Я помогала Тауне прибрать после обеда, пока Бланка возилась с Маном и Уной. День незаметно клонился к закату и мы начали готовиться к выходу на празднование. Из кузницы вернулся Идун, появляясь в проеме двери. Ему приходилось наклоняться, чтобы не ушибить голову. Высокий и широкоплечий, с пшеничного цвета прямыми волосами, высоким лбом и добрыми карими глазами кузнец сразу заполнил собой полкомнаты.
– Ты дома! Мы тебя заждались, – поприветствовала Тауна мужа, он в ответ легко поцеловал ее в макушку, невинное проявление привязанности.
Мы все немного в разнобой поздоровались с хозяином дома, мужчины подошли пожать друг другу руки, дружески хлопнуть по спине.
– Рад вас всех видеть в добром здравии! – пробасил Идун. – Редкие вы гости в наших краях. Как поживают Йора и Гинтар? Отец решил пропустить все веселье?
– Да, он отправился на промысел. Разведчики принесли вести о ранних переходах оленя, так что отец и остальные охотники вернутся не раньше, чем через три-четыре недели, – ответила я на его расспросы.
Закончив с едой, мы стали собираться на праздник. Бланка вызвалась уложить мне волосы, что растрепались в дороге. Меня обычно устраивало просто перехватить пару прядей на затылке, главное чтобы не лезли в глаза. Но сестра была категорически против, у нее имелись свои планы. Мама научила ее плести косы и теперь она только и искала на ком отточить свое мастерство. К слову, получалось у нее и правда неплохо. Весьма неплохо, для такой неуемной егозы. Она заплела мне отдельно серебряную прядь в тонкую косичку, а затем вплела ее в высокую косу по всей длине. Ей так особенно нравилось. Она говорила, что это выделяло меня, делало особенной. Вслух я не возражала. Да и как объяснить, что быть особенной это то, чего я страшилась больше всего и чаще желала слиться с тенью, нежели выставлять себя на показ, ко мне в клане и так было повышенное внимание. Вместо этого я лишь поблагодарила ее широкой улыбкой, от которой заболели скулы.
Мы дожидались на улице Тауну, которая наставляла напоследок Мана и Уму. Они этот вечер проведут дома в компании соседки – милой улыбчивой старушки, живущей через дом. Им пока рано гулять