Прибыв на территорию детского дома, я сразу же проник внутрь. Ничего особенного, типичный приют с прогнившей деревянной дверью, обшарпанными стенами, сырыми коридорами и мрачной обстановкой. Плесень на потолке придавала коридору что-то поистине зловещее. Судя по всему, проживающие здесь дети, явно не по своему выбору становятся бандитами. Если управляющий сиротского приюта не в состоянии привести это здание в порядок, представляю, какое здесь питание. Неудивительно, что из всех преступлений, заявляемых в третий отдел полиции, который находился, как раз на территории данного микрорайона, большинство все-таки связано с этими сиротами, которые каждый день воруют еду из магазинов и грабят прохожих.
Практически все дети спали в своих комнатах, за исключением одной группы, которая веселилась в туалете. Тихо открыв дверь в задымленную куревом уборную, я зашел внутрь и увидел, как у окна сидит компания из четырех парней в возрасте примерно семнадцати лет. Они покуривали самодельные сигареты и общались друг с другом не совсем доброжелательно. Оказавшись у них на виду, один из сирот, держа в руках сигарету, набитую сухой травой, спросил:
– А это еще кто? – Видимо он здесь или самый главный, или самый тупой.
– Это же Самодур! – весело заявил второй из них, который стоял рядом с окном. – Ты, что ничего не слышал о нем. Этот парень легенда, – с насмешкой продолжал он.
– И что этой легенде здесь надо?
– Максим Кондрашов?! – спокойно произнес я, продолжая внимательно наблюдать за каждым движением этих парней. Может быть, они и были всего лишь детьми, но ожидать от них можно всего. – Где его найти?
– Кого? – громко заявил один из них.
Только я собрался ответить, как со спины по мне нанесли удар шваброй, после которого я слегка покачнулся вперед. Кажется, что одного я все же не заметил. Вернувшись в исходное положение, я развернулся и, схватив швабру, ударил головой в нос напавшего на меня сироту. Затем выхватив у него из рук швабру, я развернулся в сторону их лидера, который продолжал сидеть на подоконнике и покуривать свою дурь. Остальные недоноски напали на меня, будто стая трусливых гиен.
Перебив всех этих малолетних гиен шваброй, я развернулся в сторону последней сиротки, к которой у меня и были вопросы. Судя по всему, его мое присутствие по-прежнему не волновало. Ладно, нужно было показать, что я настроен серьезно. Я отбросил швабру в сторону,