Вера, извечно бесчувственная, неожиданно внутренне забурлила. Её личико покраснело, и она с чуть ли не детским испугом при виде Деда Мороза на утреннике выдала: «Здрасьте». При этом брюнетка, судя по творившемуся эмоциональному шторму в голове, находилась в предобморочном состоянии.
Чернявая ведьмочка, кажется, напрочь утратила способность к обнулению чувств. У Димы сложилось впечатление, что девочка, всю свою жизнь верующая в сказку, наконец-то к ней прикоснулась по-настоящему. Она ждала. Она верила. И вот чудо случилось.
Дипломированный соблазнитель с ехидной ухмылкой поочерёдно осмотрел сокурсниц. Взглядом оценщика прошёлся по приближающейся к ним красавице. Просканировал аватар Разума с головы до ног, словно девку при выборе в публичном доме. После чего вальяжно похлопал ладонью по коленке, по-хамски предлагая Высшей Сущности присесть, как завсегдатай подружке.
– Здравствуйте, ученики, – весело поприветствовала Лучезарное Солнышко, подходя к троице вплотную и продолжая изливать счастье обворожительной улыбкой.
Танечка так и продолжала стоять перед ней на коленях, пребывая в состоянии по уши осчастливленной. Вера вытянулась в струнку, уподобившись школьнице-отличнице со взглядом готовности абсолютно на всё ради хорошей оценки. Дима лишь тяжело вздохнул, оценив приветствие звёздного Разума как отказ присесть на коленки.
– Садись, Вера, – попросила с виду совсем нестрогая наставница, накладывая ладонь на голову Танечки.
Женщина вздрогнула, словно пришла в себя от морока. Утёрла лицо обеими руками. Учащённо задышала, а затем, как сомнамбула, поднялась с видом ничего не понимающего человека и, придерживаясь за прозрачную столешницу, осторожно присела на край своего кресла. У Димы сложилось такое ощущение, что ей одним прикосновением вернули разум.
Солнце Моё, обойдя стол, удивила всех, а не только Диму, пристроившись, но не на коленях, а на широком подлокотнике. После чего без зазрения совести нежно обняла молодого человека за шею и, не убирая солнцеподобной улыбки, золотистой радужкой уставилась наглому юноше в бесстыжие глазёнки. Выдержала паузу, давая смертному насладиться фантастикой своих зрачков, и обольстительным тоном поинтересовалась:
– А ты, выкормыш Суккубы, всё наглеешь день ото дня?
Дима натянул на лицо маску самого что ни на есть бесхребетного подлизы и в покаянном жесте, сложив руки на груди, льстиво возразил:
– Даже ещё не думал начинать, Солнце Моё.
– Назови причину, почему я не должна тебя аннигилировать прямо здесь и сейчас? – подражая его интонации, поинтересовалась всемогущая сущность Разума, меняя сверкающую золотистую радужку на расплавленное золото, явно намереваясь припугнуть