– Скажи, тебе нравится? – голос рыжей Шу звучит словно сквозь сон.
– Шу…
Он произносит это, и вдруг понимает, что обращается к другой Шу. К ровной и спокойной, как море в штиль, к такой, которой можно доверить тоску по красавице с кривоватыми зубами, боль по несостоявшейся женщине, жестокой и соблазнительной. Та Шу слушает его. Та Шу ничего не делает. Она просто сливается с его зоной комфорта. И ему не приходится тщательно подбирать слова и обдумывать свой каждый шаг, чтобы не ранить или не быть раненым.
– Шу… – снов повторяет Джеминай, но эффект сна сходит на нет, и он открывает глаза. Женщина, похожая на Галу, опускается на него сверху, и всего через мгновение он сможет сказать, что был в ней, знал ее, овладел ею.
– Нет.
Джеминай резко садится. Хватает рыжую Шу дрожащими пальцами за бедра. Держит, не давая ей пошевельнуться. Миллиметры между ними.
– Нет.
– Ты что, совсем обалдел? – рыжая Шу упирается ладонями в его живот. На лице выступают багровые пятна. – Ты что, придурок, что ты творишь?!?
Джеминай отводит взгляд. Неловко выползает из-под нее, встает с кровати. Шарит по полу, нащупывая вещи. Быстро одевается в наступающей темноте. Смотрит в пол.
– Нет, Шу, нет, не надо. Не надо. Ерунда. Неправильно. Не нужно, мне не нужно. Прости. Пойду. Я пойду. Не надо больше.
– Джеминай, ты… Ты что, предпочел мне эту гусеницу? Названную в честь булки?? – рыжая Шу садится на кровати, закидывает ногу за ногу, совершенно голая.
– Я пойду, Шу, – Джеминай застегивает рубашку. Секунду стоит на месте. Потом выходит из номера.
Он думал, Шу ушла. А она ждет его, надо же, уезжала бы. Сидит в баре.
– Поговорили? – спрашивает Шу.
– Лучше бы я вообще никогда с ней не разговаривал, – Джеминай мрачен, как черт. – Не хочешь уйти отсюда?
– Хочу, – отвечает Шу. – Все равно, куда.
***
– Слушай, есть вопрос. Ты хоть и не от мира сего, но мало ли, чем черт не шутит, – Джеминай аккуратно открывает коробку с пиццей.
– Я не буду, – Шу выливает сливки в кофе. – Спрашивай.
– Ты часом не знаешь Галу?
– Кто это?
– Я так и думал. Забудь.
– Кто это, Джеминай?
– В одной тусовке, среди названных, она нечто вроде легенды. Женщина, постарше меня. Аллюзия на Мессалину и Клеопатру. Леди Годива, только в платье.
– Не слышала.
– Да кто бы сомневался.
– А почему ты спрашиваешь про эту Галу?
– Да так… – Джеминай откусывает и жует. – Господи, ну это же ужас, а не еда. Вкусно, но все эти соусы… рассадник пятен.
– Моя бабушка тайком от родителей покупала мне пиццу, когда мне было пять.
– Бабушка молодец. А кто твои родители?
– Скучные обычные люди. Но мы не общаемся.