– Пока не найдем мне что-нибудь менее приметное, – усаживаясь на мотоцикл полицейского, произнес Пушкин. Недавно уроненный кинжал был у него в руке, и он его сейчас подкинул, умело поймав. – Ну что, ты как? Погнали в Африку?
– Погнали в Африку, – кивнул Андерсон.
Вскоре на месте происшествия остались только мятая коробка с брошенным и никому больше не нужным телевизором и медленно приходящий в себя полицейский. Рации он лишился и сейчас безуспешно попытался дозвониться в участок с мобильного телефона. Терзал свой смартфон он несколько минут – по истечении которых в него на полной скорости влетел беспилотный грузовик, за минувшие сутки проделавший долгий путь в Париж из Марселя. Именно в ту сторону сейчас уже направлялись Пушкин и Андерсон, по широкой дуге объезжая горящий и погибающий город.
Предположения Пушкина о том, что искусственный интеллект взбунтовался и человечеству настал конец, оказались ошибочны. Искусственный интеллект контроль не терял, у него лишь – волею некоторых облеченных властью людей, просто появились иные задачи.
Со вторым утверждением – про конец света для человечества, тоже вышла ошибка. Несмотря на то, что в следующие часы, дни и недели по всему миру было применено сначала ядерное оружие, потом климатическое, потом бактериологическое – уменьшая население планеты в десять раз, уничтожая целые нации и вызвав новое Великое переселение народов, у цивилизации людей оказался слишком большой запас прочности.
Человечество, несмотря на серьезные проблемы, выжило. Вот только окружающий мир – пусть во многом сохранив прежние очертания, сильно изменился. В некоторых аспектах практически до неузнаваемости.
Впрочем, люди в новом мире – в большинстве, остались прежними.
Но не все. Не все.
Глава 2
– Что, простите? Нихт ферштейн.
– Ожидать здесь, фас приглашать, – с заметным акцентом повторил уже на русском лощеный секретарь рейхсграфа Брандербергера, военного коменданта Грайфсвальда.
Высокий смуглый юноша ему не ответил. Не удостаивая секретаря более даже взглядом, он отошел от дверей вглубь просторного круглого холла. Проигнорировал указанные секретарем кресла и диваны для посетителей – только сбросил на один из них небольшой потертый рюкзак. Остался на ногах и, замерев на месте, скрестив руки за спиной, с бесстрастным видом принялся разглядывать гобелены на стенах.
Чопорный секретарь рейхсграфа вздернул