Далее из толпы по одному вышла дюжина свежеиспечённых каторжников, получивших прикрытие представителей разных банд и авторитетных бригадиров. И только одного из них не признали своим «шестьдесят шестые», видимо, из-за прошлых прегрешений. По итогу зек был отправлен в звено авторитета, который до этого помалкивал.
В результате от полусотни каторжников, выживших после прилива, в строю осталось одиннадцать фигур. Я всё время надеялся увидеть кого-нибудь из посёлка, но безрезультатно.
Циклоп осмотрел каждого и притормозил около могучего мужика, всё это время простоявшего в первом ряду.
– Выходи здоровяк, сейчас мы тебя приписывать будем. Предъяви-ка свою руку к осмотру.
Внимательно изучив все метки клейма и свеженькую букву «А» на запястье, Циклоп ухмыльнулся.
– Этого я к себе в бригаду заберу.
Затем такая же участь постигла ещё двух зеков первоходов. Четвёртый, выбранный Циклопом каторжник, судя по ухоженным рукам, принадлежал к категории городских служащих. Он начал нервно бурчать, что может выбрать сам бригаду. А потом едва не устроил настоящую истерику, попытавшись выкрикнуть лозунг либертарианцев.
Однако докричать ему не дали. Из-за спин авторитетов выскочил коренастый зек, с клеймом «66» на лысом черепе и технично отправил горлопана в нокаут. А собратья по банде оттащили бузотёра внутрь барака. Всё это произошло с молчаливого согласия одноглазого.
Ещё шестерых новичков, Циклоп подробно опросил и лично распределил по бригадам. Как я понял из шепотков собравшихся, почти все прибывшие, чтобы их никто не трогал, обязаны выполнять по две нормы выработки. Причём, работая каждый день без выходных. И чем ниже у бригады статус, тем более опасное и менее продуктивное место в карьере ей выделяется.
И всё время, пока авторитет прохаживался вдоль запертых ворот, он будто не замечал меня. Дядя явно решил оставить жителя фронтира на потом. В принципе плевать, я и так не жду ничего хорошего.
Наконец, покончив с определением статуса последнего арестанта, Циклоп остановился напротив.
– Руку! – рявкнул он.
Я не стал выкаблучиваться и показал ему свежее лазерное клеймо. Увидев рейтинг опасности «Е», одноглазый удивлённо произнёс.
– Слышь, дикарь. А ты за что сюда заехал?
– Не знаю, мне приговор не объявляли. А последнее, что я помню, как пытался напасть на дружинников Смирнова, – судя по реакции, Циклоп темнит, и ему заранее сообщили обо мне.
Уж слишком демонстративно он меня игнорировал, явно готовясь устроить небольшое представление. Тем временем расслышавшие мой ответ авторитеты перестали скалиться.
– И почему это смирновцы тебе сразу яйца не отстрелили? Обычно они и за меньшее в биорасщепитель кладут.
– Они стреляли, но не добили, – сказал я и, расстегнув комбез,