В плену у платформы. Как нам вернуть себе интернет. Герт Ловинк

и слежке. Как говорит Фейн Гринвуд, «Фейсбук сегодня похож на табачную компанию: большинство людей прекрасно знает, что продукт вредит им, а управленцы этих фирм настоящие злодеи, но продукт специально так сделан, что отказаться от него очень и очень сложно». Какова цена одной рекомендации? Или, точнее, как об этом пишет художница Джеральдин Хуарес, «действительно нечестно, что нам всем приходится испытывать на себе эффект от реализации ужасных идей и продуктов технореакционеров и анархо-капиталистов просто потому, что в США царит чудовищный индивидуализм» [9]. И правда, Кремниевая элегия воспевает деструктивную сторону скуки. И это не та сила, которую восхваляют буржуазные коучи, объявляя ее предпосылкой креативности; скорее, это негласное условие для производства катастроф. То же самое можно сказать и об одиночестве – состоянии сознания, которое продвигается как лечебное средство для души и тела. В пандемийном режиме можно было видеть апгрейд одиночества. Поздравляем вас, теперь вы – социальная болезнь номер один! В эпоху тревожности, паранойи и, в конце концов, ненависти, можно попасть в зону опасности, находясь при этом в спутанном состоянии ума.

      Платформы берут свое и от экономики и общества. Они не просто монополизируют рынки: они ими владеют и формируют их. В то время как остальная экономика стагнирует, а центробанки подогревают рынки акций, Биг Тек вместо продуктивных инвестиций выкупает свои акции обратно. Таким образом мы оказываемся с интернетом, который ускоряет социальное и экономическое неравенство. «Я начинаю чувствовать себя как стриптизерша, только вместо жеста – новостная лента Substack, и все вокруг аплодируют, но почти никто не швыряет купюры», говорит Мишель Лхук, описывая зияющую щель между культурой «бесплатного» и честной оплатой авторского труда. Пока последние защитники рынка защищают статус-кво аргументами про потребительский выбор, пользователи смиряются со своим сервильным статусом. Отношения между платформой и пользователем можно рассматривать в духе диалектики господина и раба у Гегеля. Как только общественный договор заковывает пользователей, смесь зависимости и социального конформизма делает невозможным уход с платформы. Это то, что Янис Варуфакис вместе с Джоди Дин и рядом других авторов называют технофеодализмом [10]. В том же духе Брюс Шнайер говорит о «феодальной безопасности», которую предлагает Биг Тек – в данном случае пользователи отказываются от своей автономии, перемещаясь в замок феодала и взамен получают защиту от бандитов, рыщущих в землях вокруг [11].

      Свидетельств вреда платформ хватает, но всё равно ничего не меняется. В последние несколько лет академические исследования и сливы IT-работников поставляли убедительные доказательства манипуляции общественным мнением и психологическими «модификациями поведения». Проблема заключается не в лавине критической литературы об интернете, но в ее ограниченном воздействии и отсутствии политической дорожной карты изменений архитектуры интернета.