Бросив щепотку измельченных костей трехлетнего зайца на последнюю, тринадцатую, свечу, чародей замер и прислушался. Он боялся поднять голову и снова встретиться взглядом с Вырвиглазом. Если бы у него под рукой была дубинка, он бы так не боялся, но без оружия он чувствовал себя абсолютно беззащитным.
Собрав волю в кулак, чародей наконец поднял глаза и… никого не увидел! Крыс, до этого шеренгой в несколько рядов сидевших вокруг круга, нигде не было. Ошеломленный увиденным, Ахальо вскочил на ноги и выскочил за пределы круга. В несколько шагов он добежал до распахнутых дверей амбара и в призрачном свете Голубой Матери увидел силуэты удалявшихся грызунов. Впереди, вальяжной походкой, шествовал Вырвиглаз.
Не веря в свою удачу, Ахальо буквально разрыдался от счастья. Он вернулся в амбар, собрал свои вещи и усталый, но очень довольный, поплелся обратно во дворец.
Кто бы мог подумать, что ближе к полудню его разбудит сокол, влетевший в открытое окно комнаты чародея. Птица сделала круг под потолком и села на спинку стула, издав пронзительный крик.
Ахальо резко приподнялся на кровати, отчего желудок, словно на резинке, подпрыгнул к горлу и тут же опустился вниз. Разминая затекшие руки, он снял с птицы письмо и развернул его. Послание было коротким. В нем монарх требовал видеть придворного чародея не позднее трех часов пополудни. Тихонько ругаясь, Ахальо ополоснулся в бочке, натянул более свежую, чем та, в которой он пришел под утро, одежду, и спустился в так называемый тронный зал.
Король скупо поинтересовался здоровьем чародея и спросил, как идут дела с изгнанием крыс из амбара.
– Все просто великолепно! – Ахальо заставил себя широко улыбнуться. Ему смертельно хотелось спать, но он не подавал и виду.
В двух словах мужчина рассказал монарху, каким образом ему удалось избавиться от нашествия грызунов, впрочем, избегая выдавать особые профессиональные секреты. Король выслушал доклад с хмурым выражением лица и приказал двум придворным сопроводить Ахальо к амбарам и проверить, на самом ли деле чародей справился со своим заданием.
Посмеиваясь в усы, чародей повел проверяющих к месту ночной битвы, в которой, по разумению Ахальо, победила магия.
Он готов был рвать волосы на голове от досады, охватившей его от увиденного. Амбары были полны крыс, а на одного из придворных прыгнул Вырвиглаз и исцарапал тому ноги. Оказывается, ночью крысы ушли в близлежащую деревню. С этой частью заклятия Ахальо справился блестяще. Но с первыми лучами солнца армия серых захватчиков возвратилась обратно и заняла свои позиции, чтобы вновь уйти до наступления темноты.
Гнев короля трудно было описать. От избытка чувств Мигруд XII даже бросил в придворного