Колокольчик за моей спиной звякнул, и приземистый хозяин помещения в летах отвлёкся от журнала. Чего не скажешь об охраннике, тот даже взгляда не поднял. «Спокойная жизнь притупляет инстинкт самосохранения и чувство опасности». Так говорил Ульфрик, а он разбирался в своём деле.
– Вы покупаете драгоценные металлы? – я силой удержал шаблонное приветствие: «Ну здравствуй, купец».
Всё же к некоторым вещам привыкаешь быстро.
– Да, что именно хотите продать? Монеты? Серебро? Золото?
Вместо ответа я аккуратно поместил на прилавок отрезок. Я давно уже привык к изменившейся силе, но нет-нет, да и забывался, срывая с петель хлипкие двери. Или случайно ломал стулья, если садился слишком резко.
Владелец ломбарда приоткрыл рот от удивления, но, к его чести, быстро оправился. Достал весы. Тридцать два грамма. Угадал. Вытащил из ящика набор юного химика. Нанёс на слиток йод. Попытался поцарапать золотом стекло. Покрутил вокруг магнита, проверяя на примеси. В конце налил в стакан уксус и поместил туда чушку.
– Неплохое золото, откуда говорите взяли? – он цепко уставился на меня.
– Я не говорил.
Повисла долгая пауза.
– Пробы на нём нет, но думаю не меньше пятисотой точно, – уверенно бросил мужчина.
В голове появился лёгкий, но неприятный зуд. Сработало чутьё Арбитра. Собеседник лгал.
Глава 3
– Уважаемый, не нужно держать меня за дурака, – я слегка навалился на прилавок, стараясь его не раздавить. – Мы оба знаем, что по чистоте слиток тянет на девятисотую. Посмотрите на красноватый оттенок.
При этом я сдерживал эмоции, не позволяя враждебности просочиться в речь. Мне и раньше с трудом удавалось себя контролировать, а после смерти Седонии… Глухая ярость поселилась в груди горящим углём, и от возможности прорваться наружу её отделяла поистине тонкая черта.
– Итак, брать будете? – повторил я вопрос.
Старик скривился, но всё же кивнул. Охранник за моей спиной, незаметно положивший руку на табельный газовый пистолет, расслабился. Это хорошо. Не хотелось бы причинять боль непричастному человеку, который просто выполняет свою работу. Чужой взгляд, направленный на меня, особенно с недобрыми намерениями, я научился ощущать ещё на первом году обучения.
Отсчитав чуть меньше девяноста тысяч, владелец лавки шлёпнул их передо мной. Не спеша, я проверил купюры, попросив заменить две, что чутьё Арбитра подсветило оранжевым. Фальшивки, но качественные.
Следует понимать, как работает эта способность. Во многом она улавливает мысли собеседника. Если тот искренне верит, что говорит правду, если не знает о подлоге или липовости предмета, его вряд ли удастся подловить на лжи. Разве что я сам засеку какие-то факторы, чутьё усиливает все органы чувств. Например, смазанную